а я подпишу, – засмеялся Павел.
– Я ничего не поняла, – сказала София. – Надо дать взятку, что ли? – она открыла сумочку.
– Здесь дело не во взятке, – наконец высказался Эдуард Закубанский. – Взять, а тем более дать взятку – дело не хитрое. Надо сдавать экзамен.
– Неужели это обязательно? – удивился даже Алексей. – Мы…
– Я все понимаю, – сказал Эдуард, – но это не моя личная прихоть. Надо учить правила, законы, показывать бокс. Это обязательно.
– Опять вы начинаете лицензировать бани?! – рявкнула София. – Ну, я вам – слово на букву б – устрою полевые учения по программе Военного Округа.
Паша схватился за голову руками. Теперь он отчетливо вспомнил, что София – дочь геройски погибшего командира местной дивизии. Отца нет, брат – герой афганец – тоже убит. Но ее могут поддержать бывшие друзья ее отца и брата, закончившего в звании полковника академию генерального штаба. Коррупция – она и в Африке коррупция. В данном случае, имеется в виду, предполагается, пока что, как гипотеза, что коррупция существует не только между живыми людьми, но возможно и между живыми и мертвыми. Почему и не удается ее так быстро победить. В коррупции погрязли все. Так сказать, от самого верху, и аж до самого низу. До царства мертвых. Но это знал, так как понял на собственном опыте, Павел Александрович. Но не Эдик. Ибо он сказал:
– Экзамены у меня будут сдавать все.
София вдохнула побольше воздуху, и приготовилась ответить. Но Эдуард Денисович неожиданно прервал течение ее мыслей:
– А хотите, можете сдать мне экзамены прямо сейчас. Вы должны попасть мне в лицо три раза в течении трех минут. Сможете?
– Без перчаток? – спросила София, и уже занесла руку, чтобы дать наглецу пощечину.
– Перчатки у нас всегда здесь, – поспешно сказал Паша, и открыл сейф. – Какие выбираете: красные или синие?
– Красные, – сказала София.
Они надели боксерские перчатки. Алексей сказал:
– Может быть, лучше спуститься в зал, на ринг?
– Не имеет смысла, – сказал Эдуард, и кивнув на Софию, добавил: – Все равно она не попадет. А я сильно бить не буду.
София встала напротив Эдуарда. Он увидел ее прекрасные, зеленые, как у козы, глаза, излучающие проникающую в душу энергию, и понял, что надо было дать ей лицензию менеджера по боксу просто так, без экзаменов. Но поздно. Да и не положено, опять повернул он на своё. Последовало четыре удара, и один промах.
Эдик махнул, но София пригнулась. И тогда последовали ее четыре удара. Каким из них был удар Лемана, не понял даже Алексей. Должен был быть последним. Но это по логике. Говорят, художники древности сначала изображали события по очередности их возникновения. Потом так уже не делалось. Все события были – если говорить по-русски – свалены в кучу. Ибо:
– Роман этот все уже знали наизусть. – Кажется, что только поэтому.
