времени уже родился мамин брат, Витя. У него было плохое здоровье, нужно было хорошее питание, молоко. Всего этого во Владивостоке не было, вернуться было нельзя, шла война. И тут дедушка опять совершил смелый шаг – перевелся в рыбацкий поселок под названием Тафуин там же, на Дальнем Востоке. В Тафуине было более развито частное сельское хозяйство, можно было найти молоко, сметану и другие нужные продукты, в первую очередь рыбу. Рыбу ловили в море прямо ведрами, вялили на чердаке. «Рыба и рыбный запах пронизывали все: воздух, землю (удобряли ее рыбными отходами), все овощи, мясо (кормили животных рыбной едой). До сих пор у меня двойственное отношение к рыбе: спасла нас в войну, польза несомненная… Но запах до сих пор отталкивает».
Большие трудности были с водой. «За питьевой водой (из чистого колодца) были большие очереди из ведер. Мы с сестрой по дороге в школу ставили свое ведро, на одной из перемен выбегали (по очереди), чтобы подвинуть… а после уроков бежали домой переодеться и идти за водой – нам полагалось четыре ведра на семью. Но их сначала надо было набрать: в колодце был родник, между камней вода сочилась понемногу, доставали консервной банкой на один литр, привязанной к веревке длиной в четыре метра, то есть чтобы набрать четыре ведра, надо было черпать тридцать шесть раз! И нести до дома около пятисот метров в гору (местность там неравнинная), в общем, на добывание питья у нас уходило не менее двух-трех часов, еще нужно было принести четыре ведра для хозяйственных нужд из другого колодца, где много воды болотистой, это еще в километре от дома. Дрова тоже требовали немалых усилий и времени, топили печи углем, но для разжигания их нужны дрова, примерно два килограмма ежедневно. Леса нет, а лишь кустарники высотой в два метра в шести-восьми километрах от нашего поселка. Я, как старшая, ходила с группой одноклассников один раз в неделю. Это приятно – веселое общение, но и тяжело – несли вязанки на плечах по девять-десять килограмм. А как тяжело было со стиркой – руками на доске большое постельное белье, воду экономить, гладили тяжелым утюгом, который нагревали углями! Но все надо было успевать, преодолевать».
Я всегда восхищался этой маминой способностью к преодолению, которую она постоянно демонстрировала – и продолжает демонстрировать – в силу различных обстоятельств. Я даже сначала хотел и книгу так назвать – «Любовь и преодоление». Видимо, эта способность начала развиваться как раз во времена описываемых событий. Представляю, как же все это было тяжело. Возможно, маме было бы легче, если бы она тогда знала, какие еще испытания ей предстоят впереди, кто знает… Так дедушка, мамин отец, в трудные минуты говорил ей: «Держись, дальше будет хуже». Дальше действительно было хуже, еще как хуже: началась война.
Война
«О войне я услышала, когда мы с няней отдыхали у дяди на пограничной заставе. Дом в лесу, море тюльпанов, сами росли на полянах! Много лесных ягод,
