гляжу я в окно на эти улыбающиеся лица и сомневаюсь в этом. – Гарри с довольным видом выпустил в воздух еще струю дыма (и Мокриц подумал, что в принципе у него есть все основания иметь довольный вид). – Так как я тебя знаю, господин фон Липвиг, и знаю, что ты все уже прочел у меня на лице, то я скажу: да, я намерен финансировать юношу в обмен на долю прибыли, долю большую и справедливую. Знаю, что он практически голодранец и в карманах у него хоть шаром покати, но если его амбиций хватит на то, чтобы гонять по всему пропащему белому свету большие поезда, ему нужен будет партнер, который повидал жизнь, а я повидал ее с самого дна. Но вы ж, господа, сами знаете, как оно бывает, когда человек стареет, и свою гору денег он уже заработал… его начинает волновать, а что о нем подумают? Но я не какой-то гном, я не стану перехватывать у перспективного юноши его шанс. Вот почему я счастлив сообщить, что с помощью господина Громогласса мы с ним заключили взаимно выгодную сделку. Я прав, господин Громогласс?
Воздух как будто заискрился, когда тролль встал и, сверкая, заговорил. Его голос словно доносился из далеких сумеречных каньонов. Это был не просто звук – это был полноправный участник разговора.
– Да, все так, сэр Гарри, и хотя у вас с господином Кексом существует устная договоренность, я бы рекомендовал выделить три доли в вашем предприятии, во избежание патовых ситуаций, с третьей и наименьшей долей в руках города, конкретно лорда Витинари. Принцип данного предложения в том, что случись вам с господином Кексом не достигнуть договоренности в любом вопросе касательно того, что мы называем железной дорогой, у лорда Витинари окажется решающий голос, который поможет выйти из тупиковой ситуации. Но город не будет получать никаких дивидендов, его доход по-прежнему будет складываться из прямого налогообложения, и лорд Витинари, я уверен, сочтет это немаловажным плюсом вашего предприятия. Мелким шрифтом в договоре будут указаны более сложные нюансы, и разумеется, если паровозы господина Кекса приживутся, в будущем появится возможность продать еще некоторое количество акций. Если вы оба согласны, господа, я займусь этим аспектом, и можете быть уверены, что в соответствии с указаниями сэра Гарри у господина Кекса и его родственников будет порядочная доля в бизнесе.
Так же медленно, как он встал, тролль снова сел, и Мокриц фон Липвиг с Гарри Королем переглянулись.
Гарри, широко улыбаясь, сказал:
– Ну, тогда, наверное, нужно позвать юношу, – и кивнул господину Громоглассу.
Несколько минут спустя Дик Кекс неуклюже устроился на краешке кресла, боясь перепачкать его сажей – без особой надежды и совершенно безуспешно.
Гарри, не обращая на это внимания, бодро начал:
– В общем, сынок, дела обстоят так. Ты думаешь, что с большими деньгами сможешь построить паровоз больше и мощнее, чем Железная Ласточка, так? А по длинным этим рельсам ты сможешь отправлять ее аж в другие города? Короче, сынок, я буду тебя финансировать, пока ты не докажешь своих
