ли он стал заказывать изготовление ключа по слепку, – спокойно и рассудительно пояснила. Сама не поняла, как у меня получилось….
Просто мне нравилось его дразнить. На его лице было написано упрямое стремление все понять, и я не могла удержаться от того, чтобы его немного помучить, заставить задавать вопросы. Эх, не зря меня мама врединой называла.
– Последний вопрос. Что он делал в вашей квартире?
– Перевернул все кверху дном.
– То есть он что-то искал. – Я задумчиво разглядывала красно-лиловые разводы на лице Никиты.
– Да, у меня сложилось такое впечатление, – буркнул Никита, пытаясь поймать мой взгляд, бродивший по его лицу.
– Я так понимаю, что пропало, вы мне сказать не можете? – вряд ли в таком состоянии у него были силы и желание проверять свое имущество.
– Ничего не пропало. – Никита тяжело вздохнул.
– Хм…
Я посмотрела в его шоколадные глаза, полные детского упрямства.
– Милиция долго ехала, я успел все посмотреть.
Я кивнула. С него станется.
– Так вы беретесь?
– А что, не видно?
Никита в ответ хмыкнул.
– Спасибо большое. Вы действительно «нечто». – Он мне улыбнулся, всем своим видом показывая, что это был комплимент. Явно услышанный из уст Кири.
Ну, Киря, ты у меня получишь.
Я – нечто.
Зараза.
– Пожалуйста, – ответила я и усмехнулась. Типа, я же крутая.
Ну и чего, скажите мне, я так себя вела с ним?
Это все потому, что вместо того, чтобы претворять в действие предсказание костей, этот великолепный образец мужского племени теперь будет неизвестно сколько времени валяться в больнице. Вот что мне язвительно подсказал мой внутренний голос. Надо сказать, язвить он умеет почище меня, сама страдаю…
Уже почти покинув палату, я вспомнила, что не уточнила информацию для Петра. Пришлось вернуться и провести еще несколько минут в компании Никиты.
– Вам поможет описание грабителя, то, что я смог вспомнить? – спросил Никита, когда я уже стояла в дверях.
– Неплохо знать о своих противниках хоть что-то, – пожала плечами я. И покинула палату, оставив Никиту в одиночестве.
Если ограбление и пропажа девушки связаны, как предполагал Никита, я вполне могу в процессе расследования встретиться с обозначенным злоумышленником. Конечно, неплохо иметь о нем хоть какое-нибудь, пусть самое поверхностное представление.
И снова я смогла уйти не дальше следующей палаты, когда меня посетила еще одна блестящая мысль. Я вернулась. Во второй раз.
И возвращалась, кипя гневом на саму себя. Могла бы догадаться раньше. Таня Иванова, соберись, пожалуйста, не позорь свои будущие седины.
– Никита Максимович, мне нужны ключи от вашей квартиры, – выпалила я с порога.
Никита удивленно уставился на меня.
– Они лежат на тумбочке, – смог произнести
