параллельно с сужением в языке идет непрестанный процесс расширения значения слов. На примере английского можно вспомнить такое слово как «bird» (птица). Раньше, правда, оно писалось как «brid». Этому удивляться не приходится: сегодня мы запросто выговариваем слово «тарелка», забывая, что пришло оно к нам из германского в форме «талерка» (каким, кстати, его в том же значении можно встретить, скажем, в датском языке). Так вот, насчет птичек. Давным-давно словом «bird» (или «brid») назывался только птенец птицы. Птица же вообще называлась «fugol». Кстати, в том же немецком оно таким и осталось – «Vogel». Теперь же «bird» – это любая английская птица. А «fugol»? «Fugol» преобразилось в «fowl» и стало обозначать исключительно «дичь».
Если приведенные выше примеры из английского языка показались вам занятными, задумайтесь на досуге о нашем родном языке. Здесь происходили и происходят всё те же процессы. Порой получается, что мы сами не ведаем, что говорим.
Расхожее выражение «первый блин комом», вовсе не подразумевало несколько сот лет назад, что «любое дело начинается с неминуемой ошибки». Оно означало, что первый блин нужно жертвовать нашим тогдашним соседям, лесным медведям, комам (с буквой «а»). И писалось оно, соответственно – «первый блин – комам».
Другое выражение, «в семье не без урода», тоже не означало того, что мы понимаем сегодня. «Уродом» назывался первенец в семье, тот, кто при любых обстоятельствах должен был оставаться «у рода», то есть при родителях, помогая им.
Многие слова превращались в свою противоположность вовсе не случайно, а по злой воле церковников (в их руках была основа письменного языка того времени – библия) или так называемых «ученых», помогающих нам забыть свою историю. По их словам, наши предки (и тогдашние жрецы) только и делали, что «били баклуши», «водили вилами по воде» да «толкли воду в ступе». На самом же деле всё это не имеет никакого отношения к праздному проведению досуга. Так «баклушами» называли чурки (иначе говоря, заготовки), которые отец или дед делал из дерева, специально для этого выращенного на родовой земле. Баклуши в умелых руках превращались в ложки, чашки и прочую утварь, которая дарилась детям и служила им верой и правдой долгие годы. «Вилами» называли специальные деревянные трезубцы или просто вытянутые пальцы, которыми умеющие люди «заряжали» воду. Тот же результат достигался «толчением» воды, что, между прочим, рекомендуется проделывать и в наших нынешних «водопроводных» условиях. Речь, разумеется, не о «чумаках» и прочей нечисти, а о том, что дробление молекул воды способствует ее очищению.
К наиболее подлым переиначиваниям значений я бы отнес историю со словом «невеста». Раньше оно обозначало юную девушку, ещё не знающую основ семейной жизни и потому не готовую к свадьбе. Она была не-веста, не ведающая, не созревшая. Жениться на девушке можно было только тогда, когда она становилась вестой, не раньше. Потому что если жениться на не-весте, то что будет? Правильно – брак…
Сила
