заставить себя смотреть реал и наслаждаться игрой Аэн Аэнис, но у меня, к моему сожалению, ничего не получалось. Меня не захватывала эта игра, я был полностью погружен в совсем другую игру, в которую вовлек нас, самонадеянных идиотов, единственный представитель класса Метаморфа, придуманного нами, весом в семнадцать биллионов тонн. В разгар душераздирающей сцены, разыгрываемой в нашей телекомнате героями реала – кажется, действие происходило в конце второго тысячелетия от Рождества Христова, – я тихонько встал и выскользнул в коридор. Моя предосторожность, скорее всего, была совершенно излишней, потому что Хари всецело увлеклась этим талантливым представлением какой-то европейской студии и вряд ли заметила бы сейчас даже столкновение Земли с шальным астероидом или кометой. Честное слово, я искренне завидовал ей; в отличие от нее, я все никак не мог отвлечься от своих назойливых мыслей, и это меня совсем не радовало. Мне ли, психологу по специальности, было не знать, чем это грозит… но я ничего не мог с собой поделать…
Пройдя через холл, в котором, благодаря стараниям Хари, прочно обосновалась разнообразная зеленая растительность, я вновь поднялся наверх и вышел на террасу, опоясывающую наш коттедж. В саду неуклонно сгущались тени, откуда-то издалека доносилась едва слышная медленная музыка. В небе вестниками приближающейся ночи проступали робкие звезды.
«Робкие!..» – я усмехнулся. Просто так привычнее, вполне в духе гомо сапиенс, продолжающего, несмотря ни на что, считать себя венцом мироздания…
Я устроился на табурете, сложил руки на перилах и опустил на них подбородок. Пахло цветами, во всем окружающем чувствовалась некая почти безмерная умиротворенность, и я подумал, что мне давно бы уже пора научиться отдыхать. Отбросить все мысли и просто растворяться в мире, сливаться с миром, полностью забыв о себе и своих проблемах. И еще я подумал, что мы когда-нибудь разгрызем этот орешек, непременно разгрызем, потому что головы наши устроены все же не так уж плохо, и вся наша история, начиная с канувших в небытие вполне разумных, по-своему, динозавров, – это процесс постоянного более или менее успешного разгрызания то тех, то других орехов.
Нет, думал я, мы не сорняки Вселенной, не отбракованный материал.
Отнюдь! У нас хватило ума на то, чтобы выжить в самых трудных условиях, и мы процветаем, мы идем все дальше и дальше, раздвигая горизонты… Нет, мы не сорняки Вселенной, мы – ее посев, и мы проросли и окрепли. Просто мы когда-то приняли собственные представления о Контакте за истину, и теперь нам трудно переступить через эти представления, оказавшиеся ложными при первой же проверке.
Но ведь такое бывало уже не раз: Земля – центр мироздания, ярчайший бриллиант, сверкающий внутри хрустальных сфер девяти небес… В мире нет ничего, кроме движущейся материи… Световой барьер непреодолим… Все это не более, чем предположения. Не подтвердившиеся предположения. Мир, оказывается, устроен совсем не так. Однако
