спаситель! Болит немного… И чешется.
– Тогда Флоренция нас ждет!
Выпив кофе с круассанами и погрузив в машину вещи и Кьяру, я направил свой черный мерседес в сторону моей Сантиссимы.
Первый час я старался отвлечь Кьяру от болевых ощущений разговорами ни о чем. Не совсем ни о чем, конечно. Например, я узнал, что мы живем недалеко друг от друга, и что есть даже крошечный парк, где я иногда бегаю, а она – гуляет. Только мы еще ни разу там не встретились. Также я поведал ей, что мое любимое место во Флоренции – это Piazzale Michelangelo, где город лежит как на ладони. Моему изумлению не было предела, когда она сказала, что еще ни разу там не гуляла.
Потом боль в ноге усилилась. Кьяра не жаловалась, но ее молчание и отражавшееся в глазах страдание сводили меня с ума. Я остановил машину, дал ей анальгетик и посоветовал заснуть. Через некоторое время Кьяра последовала моему совету, а я постарался ни о чем не думать и внимательно следить за дорогой. Должен сказать, что это было самое сосредоточенное и аккуратное вождение в моей жизни. Я не то, чтобы не превышал лимиты скорости. Я ехал даже медленнее разрешенного, не совершая никаких стремительных маневров с одной полосы на другую, словно мой салон был наполнен плохо закрепленным хрусталем. Представляю, как чертыхались аборигены моей страны, когда я мешал им почувствовать себя на трассе Формулы 1, и поминали, на чем свет стоит, всех иностранцев, потому что с такой аккуратностью и с таким беспрекословным следованием правилам ездят, наверно, только жители содружественных государств. Ведь правила дорожного движения в Италии придумали для иностранцев, но никак не для нас, коренных жителей.
Но я в тот день являл собой картину самого дисциплинированного итальянца на дороге. А может даже австрийца… Не могу сказать, что мне нравился такой стиль вождения, но иногда значение имеет безопасность другого человека на борту, а не личное удовольствие. А я старался максимизировать безопасность моей пассажирки в условиях агрессивного итальянского движения.
Благополучно добравшись до Флоренции, я мягко притормозил свою машину у больницы и посмотрел на Кьяру. Она была такая нежная и близкая… Я хотел бы каждый день наблюдать, как она спит…
Я разбудил Кьяру.
– Мы прибыли, горнолыжница, и врачи мечтают о встрече с тобой.
Она посмотрела на меня таким взглядом, что сердце мое едва не остановилось.
– Что… случилось? – запинаясь, спросил я.
– Ничего, – ответила она и взялась за ручку двери.
Я помог ей выбраться из машины и дойти до reception, а там – оформить все документы. Я еще с утра позвонил во флорентийскую больницу и договорился, что привезу к ним Кьяру. Потом мы поплелись с ней в операционное отделение. Когда момент нашей разлуки вплотную приблизился к нам, она вдруг разрыдалась и упала в мои объятия. Я крепко, по-настоящему крепко, прижал ее к себе и начал
