школы в Питер подалась, но вернулась года через три. У меня тут жила, потом в центр перебралась, квартиру сняла, на работу устроилась. По началу навещала меня часто, я-то никуда не выхожу далеко, ноги больные. Продукты привозила, деньги давала. Потом все реже и реже, заедет, может, раз в год, если заедет.
– То есть адреса ее у вас нет?
– Адрес есть. Она потом со съемной той переехала, адрес написала мне, вроде как на всякий случай. Я тебе его дам, только вот не знаю, будет ли прок.
Мы снова вернулись в прихожую, пока женщина искала адрес, я обулась. Наконец, она вытащила из ящика листок, и я переписала данные в блокнот.
– Спасибо вам большое, – поблагодарила ее, я удалилась. Катя ждала меня в соседнем дворе на скамейке. Пока мы шли к остановке, я рассказала о разговоре с женщиной.
– Думаешь, эта Лиза знает, где Миша? – спросила Катя, выслушав меня.
– Я думаю, что машина просто на нее оформлена, а ездит на ней какой-нибудь ее дружок. Точнее, кто-то из тех, кто увез Мишу.
– То есть через эту Лизу мы теперь выйдем на него?
– Попробуем.
Уже по дороге домой я вспомнила, что телефон с утра так и не включила. Стоило бы подумать об этом раньше, поняв, что Роберт не домогается звонками. Сейчас он, наверное, поднял на уши всю полицию города. Только этого мне и не хватало. Пропущенных вызовов от Роберта было тридцать пять штук. Чувствую, он меня сам убьет при встрече. Эта мысль снова меня вернула к мысли о покушении. Расследование так меня увлекло, что я на время выкинула его из головы, но факт оставался фактом: покушение имело место быть. Слишком беспечное поведение вряд ли приведет меня к чему-то хорошему. Тут зазвонил телефон, отвлекая от данных мыслей. Я думала Роберт, но номер оказался неизвестным.
– Слушаю, – ответила я.
– Привет. Это Олег.
Я чуть не ляпнула, какой, но вовремя спохватилась.
– Привет.
– Ну что, встретимся?
– Давай. Через часик. В «Остине». – Решение мое было, скорее, спонтанным, чем обдуманным.
– Ого. Быстро. Хорошо, буду тебя ждать.
– Вот и договорились.
Только я повесила трубку, как телефон вновь затрезвонил. На этот раз, действительно, был Роберт. Печально вздохнув, я сняла трубку. Выслушать мне пришлось немало, но разного. Там была и благодарность к Богу, и взывания к моей совести, которой у меня нет, про мою бессердечность и про то, что я доведу Роберта до инсульта.
– Мне кажется, ты утрируешь, – робко заметила я, как только он замолк. Мои слова придали сил для следующей речи.
– Утрирую? Это я утрирую? Ты вообще понимаешь, что чудом осталась жива?! Что тебя хотел убить какой-то маньяк, который до сих пор разгуливает на свободе?! А если он следит за тобой? Если он ждет удобного случая, чтобы повторить попытку?
Вообще, в его словах было разумное зерно, но я не стала с ним соглашаться.
– Главное, что я в порядке, – решила я его приободрить.
– А мне каково? Ты осталась одна дома, я звоню, у тебя отключен телефон.
