раза в день мыть полы, переставляя в процессе всю мебель? Это здорово. Наверное, тогда бы даже в нашей квартире воцарилась чистота. Сейчас же, если быть откровенной, жилище выглядит не слишком опрятно.
Впрочем, всему есть оправдание. На дворе слякотный ноябрь. С неба падает снег, который, попав на землю, мигом превращается в кашу, поэтому в прихожей около вешалки остаются черные следы. Да еще Сережка всякий раз, уже натянув куртку, начинает орать:
– Забыл, забыл! – И несется в свою комнату прямо в сапогах.
На все мои вопли типа: «Немедленно переобуйся!» – он отвечает: «Ну не занудничай, Лампа, они же чистые, ночь стояли в коридоре и уже высохли».
Но верно, штиблеты сухие, и теперь с них просто сыплется песок, а не ошметки черной грязи.
Еще в нашем доме живут собаки, целых четыре штуки. И, как ни странно, лохмато-клочкастый Рамик не линяет, а вот короткошерстные Муля, Адюша и Рейчел оставляют повсюду очень мелкие, едва различимые глазом ворсинки.
Если собачья шерсть почти незаметна, то почему она должна кого-то раздражать? Дело в том, что эти шерстинки через некоторое время сбиваются в комки, а еще они острые, словно иголочки, и впиваются в вашу одежду. В придачу Муля с Адой большие любительницы поваляться на диванах, креслах и кроватях. Осенью и весной процесс линьки ужесточается. Вчера Костин долго орал, обнаружив, что сам стал похож на гигантского мопса: «Отвратительно, немедленно вытащите из меня шерсть!»
Услыхав эту фразу, Лиза захихикала, а Юля совершенно серьезно ответила:
– Боюсь, мы потратим слишком много времени, ты волосатый. Может, сходишь на эпиляцию? Адресок салона я тебе дам.
– С ума сойти! – завопил Костин. – Я имел в виду: стряхните с моих брюк шерсть мопсов!
– Так бы сразу и сказал, – зевнула Юля, – а чего сам не отряхнешься?
– У меня не получается! Волоски как иголки.
– Я в таком случае пользуюсь пинцетом, – влезла Лиза.
– В прихожей лежит липкая щетка, – посоветовал Кирюшка.
Костин ушел из кухни, сердито бубня себе под нос:
– Это ужасно! Где ни сядешь, повсюду клочья шерсти. Лампа, когда ты в последний раз убирала квартиру?
Я сделала вид, что не услышала вопроса. Когда, когда! Ну не помню. Вот зеркало в ванной я протирала в понедельник, и каков результат? Да, пока никого не было дома, санузел сверкал чистотой, но стоило Кирюшке прийти из школы и разок помыть руки, как снова все вокруг оказалось заляпано.
– И какой смысл убирать? Ну пропылесосю коридор… Потом, вечером, выйду с собаками, после прогулки псы побегут в ванную мыть лапы – и чистота насмарку, – вздохнула я.
– А ты неси псов на руках, – посоветовала Юлечка.
– Здорово придумано! – возмутилась я. – Предположим, я справлюсь с задачей, подцеплю одновременно двух жирных, похожих на бочонки мопсов и отопру дверь в ванную. Подумаешь, Муля весит пятнадцать кило, а Адюша всего двенадцать! Но Рейчел и Рамик? Как оторвать от пола стаффордшириху и двортерьера, каждый из которых тяжелее хозяйки?
Сережка допил чай и с самой серьезной миной сообщил:
– Есть выход! И псы в ванной, и пол нетронут. Просто гениальная мысль! Потрясающая идея.
Я знаю, что Сереже верить нельзя, он просто не способен вести себя серьезно, но перспектива не мыть полы, запачканные собаками, была столь заманчива, что я попалась на удочку и нетерпеливо воскликнула:
– Какая мысль? Расскажи.
– Покупаем багажную тележку, – с абсолютно непроницаемым видом заявил Сережка, – ну знаешь, на таких носильщики на вокзале чемоданы доставляют! Приводишь собак с прогулки, усаживаешь на нее и рулишь в ванную. Класс!
Лиза, Юля и Кирюшка захохотали, я разозлилась окончательно, а Сережка, страшно довольный произведенным впечатлением, продолжал:
– А еще можно сшить им костюмы, наподобие водолазных. И дело в шляпе. Ни одного волосатика вокруг. Или покрасим собак в черный цвет, на темном грязи не видно!
– Черный неинтересно, – протянула Лизавета, – вот если в синий, то прикольно будет!
– Классно, – подскочил Кирюшка, – суперпесики! Синие собаки.
– Ну всех-то не выкрасить, – покачала головой Юлечка.
– Это почему же? – задиристо спросил Кирюша.
– Рейчел очень большая, на нее краски два ведра уйдет, – пояснила жена Сережки, – на Рамике не заметно будет, он же почти черный, да и вертится все время, остаются Муля и Ада.
– Значит, их покрасим, – не дрогнули Кирюша и Лизавета.
Я, подавив гнев, ушла в свою
