охотно отозвалась Надежда, – а мне нужен склад!
– Ах склад! Это вон там, внизу, – девица указала на дверь в углу холла, – только голову берегите!
Уместность последнего замечания Надежда поняла сразу же, как только спустилась по лестнице и оказалась в длинном подвальном коридоре. Потолок в этом коридоре был такой низкий, что Надежда едва не задевала его головой, да еще время от времени его пересекали металлические балки, о которые, зазевавшись, можно было здорово расшибить лоб.
«Интересно, – думала Надежда Николаевна, в очередной раз пригибаясь, – если даже я, при своем не слишком большом росте, здесь прохожу с трудом, как здесь перемещаются высокие мужчины?»
Этот вопрос остался без ответа. Пройдя по коридору метров двадцать, Надежда наконец увидела на двери надпись: «Склад».
За этой дверью оказалась перегородка с широким столом, как в камере хранения. По ту сторону перегородки коренастая женщина в несвежем халате рылась в большой кожаной сумке. Услышав шаги Надежды, женщина вынырнула из сумки, торопливо застегнула молнию и повернула к двери лисье личико с вороватыми, бегающими глазками.
– Что вам, женщина? – спросила она неприятным льстивым голоском. – Сдать или получить?
– Ничего, – резко ответила Надежда.
Ей отчего-то расхотелось отдавать этой вороватой личности дорогой кожаный кейс. Сам-то чемоданчик немало стоит, а судя по тому, как волновался из-за него Кулик, содержимое должно быть еще дороже… А тут к чужому имуществу относятся, судя по всему, без всякого почтения! Проще говоря, попрет тетка кейс вместе со всем содержимым и в два счета докажет потом Кулику, что никто ей ничего не сдавал. И Надежда будет иметь бледный вид, еще на нее подумают.
– А если ничего, так зачем тогда пришли? – спросила кладовщица. Льстивые нотки испарились из ее голоса, но приятнее он от этого не стал.
– Дверью ошиблась! – весьма нелюбезно ответила Надежда Николаевна и отправилась в обратный путь.
По всему выходило, что придется ей возвращаться в больницу после четырех часов и отдать кейс больному Кулику в собственные руки. Истинно говорят, вздохнула Надежда, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным! Вот проявила вчера человеколюбие, согласилась взять кейс, так теперь носись с ним по всему городу как с писаной торбой!
Вера открыла глаза и недоуменно уставилась на потолок. Потолок был не тот, который она привыкла видеть, просыпаясь. У нее в комнате ржавое пятно на потолке с левой стороны дивана, а здесь – с правой. И само пятно не такое. У Веры оно напоминает двугорбого верблюда, который долго и размеренно идет по пустыне, то есть по потолку. Здесь же пятно было гораздо больше и похоже на карту какого-то материка, кажется Африки… Вера повернулась и поняла, что диван тоже не тот. Скрипят пружины, и пахнет пылью и еще чем-то неуловимо знакомым и приятным. Вера села на диване, потрясла головой и наконец вспомнила все. Она сегодня спала в бабушкиной
