заделать эти боковые двери. Слишком их много… вашей светлости что-нибудь угодно?
Я отмахнулся:
– Ничего не надо, спасибо, сэр Торрекс.
Он спросил упрямо:
– А святому отцу?
Я с интересом посмотрел на отца Дитриха:
– Желаете чего-нибудь, ваше преосвященство?
Он покачал головой:
– Спасибо, сын мой. Я сыт.
Сэр Торрекс с разочарованным лицом развел руками, а я сказал со смешком:
– Отец Дитрих, а вас любят!.. Что вообще-то странно. Подумать только, Великого Инквизитора!
Он покосился с некоторым удивлением:
– А кто им дает представления на площади, сжигая ведьм и чернокнижников? Все любят смотреть, как жгут продавших души дьяволу.
Я засмеялся, что-то сам туплю, простой народ в самом деле инквизиторов любит, те никогда не трогают их, а все среди богатых находят добычу для костра, среди знатных, грамотных.
– Хорошо, – сказал я с чувством. – Чистое, незамутненное счастье… Приятно вернуться к друзьям, где тебе рады, где все хорошо, все идет правильно…
Отец Дитрих не стал советовать сплюнуть, это язычество, но во взгляде была укоризна. Сэр Торрекс не уходил, а перехватив мой взгляд, сказал уже негромко:
– Только что прибыл гонец от сэра Норберта. Тот сообщает, что к нам едет прелат из Ватикана! Всего в двух днях пути от Геннегау!
Отец Дитрих вздрогнул, мне даже показалось, что переменился в лице:
– Прелат? Где он?
Сэр Торрекс выпалил с готовностью, повернувшись к нему, словно отец Дитрих здесь главный:
– В сутках пути отсюда. Видимо, между Ангулем и Першем.
Отец Дитрих почему-то быстро взглянул в мою сторону, лицо напряглось:
– Хорошо, нужно успеть подготовиться.
– Как? – спросил я. – Кроме покоев…. Что-то особое?
Он покачал головой:
– Нет, люди из Ватикана, что бы о них ни рассказывали, на самом деле неприхотливые. Приготовиться надо иначе… Провести ночь в бдении перед распятием Иисуса, подумать о себе и своей жизни, вспомнить, что сделано не так, и попросить у Господа прощения…
Я сказал сэру Торрексу:
– Отправьте гонца в домик с красной крышей, он сейчас свободен, пусть отдохнет. А мы подготовимся к приему высоких гостей.
Он сказал с готовностью:
– Я могу подобрать для них покои!
Я взглянул на отца Дитриха. Тот кивнул.
– Только позаботьтесь, чтоб их покои были недалеко от часовни.
Сэр Торрекс преклонил колено и припал к его руке. Отец Дитрих перекрестил склоненную голову.
Лицо Великого Инквизитора оставалось встревоженным.
– Ну вот, – произнес он, – а вы, сэр Ричард, только что про незамутненное счастье.
Сэр Торрекс вскочил на коня и унесся, за ним ускакал
