высоким, каким-то женским смехом, без своего обычного клекота. – Нету акул. Я пос-сутил!
Оборвав смех, он в упор посмотрел на Гвен. Причем она никак не могла понять, куда именно он смотрит, – в лицо или на грудь. Треклятые очки!
– А вы, леди, поплавать со Спиросом? Поиграть в воде?
– Да что же это такое?! – Гвен сердито глянула на него исподлобья, натянула платье на еще влажный купальник, раздраженно побросала в сумку полотенца и подняла сандалии. Когда Гвен решала, что с нее хватит, это сразу становилось заметно всем.
Джефф тоже поднялся, повернулся к греку.
– Слушай, ты… – начал он.
– А! Вы уже уходить? Окей-окей, увидимся, – Спирос подхватил свой мяч, пробежал по пляжу и швырнул его в море.
Прежде чем мяч коснулся воды, Спирос подпрыгнул и изящно, словно клинок, вошел в воду. В отличие от Джеффа, плавал он действительно как рыба.
Джефф нагнал уходящую жену. Та была словно натянутая струна от гнева. Причем злилась, похоже, на себя.
– Сама не понимаю, что на меня нашло, – пожаловалась она ему.
– Да ничего на тебя не нашло, – ответил он. – Я почувствовал то же самое, что и ты.
– Он такой… такой неотвязный! Ведь знает же, что мы – муж и жена. «Кровать… одна», – передразнила Гвен. – Ну и чего тогда лезет?
– Тебе показалось, – нарочито легкомысленно отмахнулся Джефф.
– Да ну? А тебе он разве на нервы не действует?
– Наверное я тоже всякого навоображал. Сама посуди: вот он – грек, но, скажем так, не красавец. Посмотри на все с его точки зрения. У них в деревне объявляется целая толпа куколок, чьи туалеты более откровенны, чем исподнее его сестры. Ну, он и пытается подобраться поближе, чтоб, так сказать, рассмотреть получше, – у него ж бельмо. По сути, он ничем не отличается от остальных местных, просто менее смазлив, и все.
– Смазлив! – фыркнула Гвен. – Он такой же смазливый, как барсучья…
– Задница, – с удовольствием закончил Джефф. – Понимаю. Знай я, что ты у нас такая фанатка мужских задниц, может, и не женился бы на тебе вовсе.
Она наконец-то рассмеялась, хотя как-то неуверенно.
По пути они заскочили в винный магазинчик, купили бренди и колу. Ну, и шоколадный ликер, куда ж без него.
Вечером Гвен надела бело-голубое платье, почти что греческое (если бы вырез был немного больше) и серебристые сандалии. «До чего ж она красива», – подумал Джефф, засовывая платок в нагрудный карман белого пиджака. Утонченным лицом с высокими скулами, стрижкой «под пажа», замечательно шедшей к ее блестящим черным волосам и зеленым глазам, Гвен обычно напоминала ему француженку. Однако сегодня она выглядела настоящей гречанкой. Но Джефф был счастлив, что она, безусловно, англичанка и его жена.
В таверне Дими кипела вечерняя жизнь. Джордж и Петула сидели в углу за столиком с видом на море, постаравшись занять все четыре места. Увидев Джеффа и Гвен, они замахали руками, подзывая
