взвизгнув, перекинула банку в руки Остапову. Тот от неожиданности отбросил ее от себя.
С криком «Ложись!» Веревкина рухнула на кровать и погребла под собой Степана. В этот момент дверь в номер распахнулась и в образовавшийся проем влетела горящая пакля.
Остапов в один момент вскочил, легко сбросив с себя Алевтину, и принялся сбивать пламя первым, что подвернулось под руку. Это оказался свитер мужа Пустозвоновой. А отдать в таком виде мужнину вещь Светке – это, пожалуй, будет почище пожара. Поэтому Алька, не раздумывая, бросилась вырывать его из рук Остапова.
Но не успела, потому что в этот момент в номер внеслась Чушкина. С озверелым лицом она стала трясти огнетушитель, а потом треснула им по стене, выпустив такую же озверелую пену. Пена сначала накрыла Альку, потом Остапова, ничуть не заботясь о том, что источник пожара находится далеко от них. Огнетушитель был новый, только что заправленный, поэтому щедро поливал все, на что его направляла рука обезумевшей Марго.
Степан отбросил свитер в сторону и ринулся на Чушкину. Та визжала и отбивалась, выставив огнетушитель перед собой, как бойцы автомат. Веревкина тоже подбежала к ней и со всего маху саданула ее по голове сумкой, которая попалась ей под руку. И пока неприятель разворачивал на нее свое орудие, Остапову удалось нейтрализовать его с помощью захвата за шею. Секретарша сразу обмякла в его руках. Огнетушитель, провернувшись несколько раз вокруг своей оси, издал последний свистящий звук и затих. Пакля догорела, проделав в ковре дырку размером с детскую ладошку. Дотащив обмякшую и от этого ставшую враз тяжелой Чушкину до мокрой кровати, оба с облегчением ее туда и уложили.
– Что это было? – опустошенно спросила Алевтина.
– Это было то, что к нам в фирму «Сатори» затесался человек-тайфун. Человек-недоразумение, Веревкина Алевтина… простите, как вас по батюшке?
– Сигизмундовна, – прошептала ошарашенная Аля.
– Вот, вот, Веревкина Алевтина Сигизмундовна. Поверьте мне, до вашего появления на нашем предприятии за десять лет его существования не случилось и толики того, что приключилось за последние сутки.
– Нормально, – протянула Аля, – ну ни фига себе?! Это я и виновата? А то, что у меня в городе и в фирме тоже за все время ничего подобного не случалось, как за сутки в Москве и в вашем «Сатори», так это не считается?
И она от обиды хлюпнула носом.
– Нет, не считается, – отчеканил Степан. – Потому что у нас это все произошло после того, как появилась ты.
– Вы то тыкаете мне, то выкаете. Это меня сбивает.
– Ну, бог с ним, постараюсь тыкать, Сигизмундовна. Давай найдем эту бандитскую баночку, да вызовем народ порядок навести. Ты даже не представляешь, как нам необходимо, чтобы ты переходила к нам работать.
Остапов взлохматил свои волосы и вдруг расхохотался. Он смеялся долго, с наслаждением, хлопая себя по бокам и приседая.
Алька
