Он радуется, что его самого могли «разыграть по варианту Мордасова», если бы он задумал что-нибудь преступное.
– А разве вы не задумали преступление? – иронически поинтересовался Пеано. – Меня учили, что свергать законное правительство преступно.
Вудворт мгновенно стал серьезным.
– Нет, майор. Не преступление, а благородный поступок. Спасение государства, избавление народа от жадных ртов, сосущих его. И ваше личное спасение от мести ваших высоких родственников. – Он повернулся к Гамову. – Я не жду немедленного ответа, полковник. Я обрисовал вам ситуацию и торжественно заверяю, что если вы захотите спасать государство, то я с вами. Теперь я уйду в свой вагон и буду ждать вашего вызова.
– Подождите. Ответьте еще на один вопрос. Вы не разоружили и не разъединили корпус. Скрыть, что он, вооруженный, в полном составе движется в Забон, невозможно. Вы продумали оправдания?
– Конечно. Я скажу, что попытка разъединить и разоружить корпус привела к волнению. Меня предупредили, что я могу применять любые меры, лишь бы они не вызвали бунта. Вот я и объясню, что назревал мятеж. Похвалы не жду, но и кары не опасаюсь.
– Идите пока к себе, – сказал Гамов.
Вудворт опять стал таким, каким мы знали его раньше, – церемонным, даже чопорным. Он поклонился сухо и вежливо, словно мы только что пристойно и приятно беседовали и он вовсе не уговаривал нас поднять восстание в государстве. Гамов задумчиво посмотрел ему вслед.
– Вот уж от кого не ожидал такого преображения! Что ответим на его рискованное предложение?
– Отвечать будете вы, Гамов, – возразил я. – А мы пока займемся своими неотложными делами. У меня появились кое-какие мысли, я бы хотел обсудить их с операторами и Павлом Прищепой.
– Мы готовы, – быстро ответил Пеано.
Гамов помолчал, раздумывая.
– Мне кажется, вы уже решили за меня. Не рано ли? Я ведь еще не сообщил ответа Вудворту.
– Вы уже продумали свое решение, Гамов. С нас достаточно ваших мыслей. Будем переводить их в практические дела.
Гамов встал.
– Тогда не буду вам мешать. У Семипалова, уверен, уже разработаны диспозиция и динамика – не хуже тех, при помощи которых он так блестяще вел наши полки на прорыв из окружения.
– Постараюсь, чтобы они были не хуже, а лучше.
– И я займусь неотложным делом – посплю. – Гамов пошел к двери и остановился. Он хотел что-то сказать и не решался – редкий случай у этого человека. – Семипалов, скажите… нет, лучше потом!
– Лучше сейчас. Нас ждут трудные расчеты. Не хочу забивать голову мыслью, что у вас есть незаданные вопросы ко мне.
– Тогда скажите – вы ревнивы? – Он поспешно добавил: – Не поймите меня превратно. У вас такая красивая жена… Хочется чисто академически
