человечески. А. Ф. покивал и грустно откомментировал: «А ничего, Наташенька, не бывает просто так. Все имеет значение: все эти съемки в дурацких сериалах, игра в дурацких спектаклях. Я ему говорил». Оля Волкова (за два дня до этого я ей жаловалась по телефону на Ильина тоже) назвала его «прорабом». Хороший актер, но стал прорабом: все время строится, ему не нужны жена и дети, люди, сам себе хозяин. Думает, что хозяин.
А потом ели блины в ресторане и пели песни, стол на стол. И тут проявились люди. Те, кто веселился от души, и те, кто судачил и обсуждал всех потихоньку. Как были хорошими Аня Гуляренко и Саша Андриенко, так и остались, а Света Брагарник, как не нравилась мне, так и не нравится.
7 марта
ТВ-Культура. «Линия жизни» Юлии Рутберг. Странное дело: способный человек, стильный, голос, пластика, умение быть смешной (редкое умение) – и постоянное ощущение… фальши от того, что и как она говорит. Есть артисты, которые «хлопочут лицом». Но я не видела, чтобы так сильно «хлопотали» ртом. Наконец я поняла, в чем ее проблема. Она постоянно играет в жизни роль Большой актрисы.
14 марта
«Мистерия-буфф. Вариант Чистых» Н. Рощина. ЦИМ.
Типичная заметка об этом спектакле. На вопрос, чем привлекла его пьеса, десятилетиями не ставившаяся на сцене, Николай Рощин в интервью РИА Новости сказал: «Тем, что в ней есть возможность выразить свою ностальгию по революционному духу в обществе, которое в конце концов может превратиться в простого потребителя. Мы говорим о духовном выборе, о неизбежности духовного перерождения людей»…
«Мы руководствовались словами самого автора, который сказал, что «революция расплавила все, нет никаких законченных рисунков, не может быть и законченной пьесы»», – сказал Рощин…
По словам Рощина, Маяковский хотел, чтобы пьесу каждый раз меняли, оставляя только суть, чтобы она «не превратилась в музейный экспонат». На сцене возникает последняя чеховская усадьба умирающего мира. В ожидании неотвратимого люди ищут различные пути к спасению: пытаются строить новый ковчег, выбирают себе нового царя, устраивают себе ад, затем рай, причем «Ковчег», «Царь», «Рай» – все с большой буквы. Но, исчерпав все силы, они приходят к пониманию того, что неотвратимо наступает новая последняя революция, духовная революция самого человека».
Почти все информационные материалы про этот спектакль, так или иначе, варьировали этот текст. Это, для меня, означает, что те, кто писал, сами ничего в спектакле не поняли и тупо повторяли слова режиссера и тексты из пресс-релиза. Я могу их понять, потому что и я ничего не поняла. Могу только процитировать спектакль: «Какие вы черти! Вы щепки!» «У вас температура, как у здоровых», а это не для искусства и не для Маяковского, уж точно.
Версия спектакля, как написано все в том же релизе, основана на текстах первого и второго варианта пьесы Маяковского, плюс другие стихи. Я не знаток Маяковского, чтобы сразу разобраться. Но тот факт, что режиссер убрал из поэмы нечистых, а оставил только чистых,
