и успокоительно для тех, кому хочется верить, что Васильева никогда не было. Талантливо, но с такой филистерской самодовольной интонацией. Так гадко! При этом даже по тексту видно, что кроме «Взрослой дочери» и «Вассы», он ничего не видел.
Сил махать руками, шуметь, разносить новость по Москве, перестать с ним здороваться, когда жизнь прожита бок о бок, у меня нет. Это выглядело бы как-то театрально и нелепо. И потом он взял с меня слово, что, пока статья не вышла, я никому про нее не скажу. Но я ему самому скажу, что я думаю о статье. И скажу, что обязательно ему отвечу, если он это опубликует.
31 января
Таня Бутрова сказала, что 31-е – еще один день рождения Рощина, это когда ему М. Дебейки (американский кардиохирург) сделал операцию, т. е. попросту спас. Она смеется, что я теперь самый большой специалист по М. Рощину: «Теперь тебе надо докторскую по нему защитить». Я тут кандидатскую никак не защищу, а она… Все-таки лень. Хотя дел, действительно, на пару месяцев.
1 февраля
До сектора успела слетать в Дом актера. Сбор у В. В. Иванова. Весело, когда люди умеют в связке работать, в компании, в общую копилку кидать мысли и идеи.
На секторе обсуждали В. Березкина, его Летопись творчества Боровского. Он попросил меня обсудить, я ему отказать не могла, хотя дел по горло. Претензии у меня были. Главная – он впихнул туда (по кускам) почти всю книжку Боровского, это как-то нехорошо. Ну, и не секрет, что Витя все видел, все знает, но писать и описывать не мастак. Я нашла тон и постаралась деликатно что-то посоветовать. После меня выступала наша новоиспеченная докторица Гудкова. Она говорила с присущей ей интонацией сноба и знатока, хмыкая и посмеиваясь. Многие вещи говорила даже правильные, но форма… Эти наши «большие ученые» (как люди средние и корпоративные поэтому) держатся друг за друга. Для своих выражения выбирают (у них получается, что и Старикова, и Звенигородская, и Светаева, и их аспиранты – безупречны), а к чужим – беспощадный гамбургский счет, причем, именно с позиции «мы, большие ученые», как говорит Люда С. И такое для них удовольствие – тыкать людей носом в ошибки. После выступления Гудковой Слава сотворил скандал, которого никто не ждал.
Все знают, что у Славы с Витей ужасные отношения, и один скандал осенью у них уже был: Витя даже написал ему письмо, просто вызов на дуэль, про то, что Слава – индивидуалист, а не руководитель сектора, все гребет под себя, окружает себя бездарными людьми, которые пашут на него, как рабы, про то, что на секторе никто не занимается живым театром и т. д. А Слава бегал жаловаться в дирекцию: «Оградите меня от оскорблений». А тут он вдруг (и все на взводе, дрожащим голосом, вроде как, сдерживая «священный гнев») спрашивает сектор, будем ли мы рекомендовать эту работу Ученому совету. С чего? Столько всего сектор пропускает беззвучно, а тут вдруг…
Слава проигрывает, по-моему, свои позиции одну за другой. В общем, скандал случился грандиозный. Витя опять говорил про то, что Слава не имеет права руководить сектором, он его только заваливает.
