в кухню, за ним зашла я, потом Лассе, потом Кирилл, потом моряк. Ксения материлась в кабинете.
– Юрки! – воскликнул Лассе после того, как обвел взглядом сидевших за столом. Крокодил уже навалился на него грудью и спал.
Лассе вылетел из кухни, за ним побежала я, за нами Кирилл Петрович. Иван Васильевич подхватил Ипполита под локоток и усадил.
– Не обращай внимания, – успела услышать я слова историка. – Давай лучше выпьем.
Юрки лежал все на том же месте, на полу, только теперь не спал. У него оказался пробит череп. Рядом валялась какая-то окровавленная статуэтка.
При одном взгляде на голову Юрки меня чуть не стошнило, я вылетела в коридор, и меня опять затрясло. Там меня поймал в объятия Колобок, который тоже последовал за нами. Лассе с Кириллом Петровичем осматривали труп.
– В ванную? – обеспокоенно спросил меня Вова. – Проводить? Или лучше выпьешь? Давай вискаря, а?
Я кивнула. Тошнота на самом деле отступила, все-таки не кисейная барышня (по крайней мере, люблю так думать), а выпить на самом деле не помешает.
Потом я вдруг замерла на месте.
– Ты чего? – Вова смотрел на меня с искренним беспокойством.
– Так ведь его же кто-то убил, – сказала я и почувствовала себя полной дурой за подобное замечание.
В это мгновение из комнаты, где утром проснулась я, вышел Кирилл Петрович. Он слышал мои последние слова.
– Ценное замечание, – хмыкнул он.
– Ты что, не понимаешь?! – взорвалась я, потом перевела взгляд на Вову.
Вышел Лассе с посеревшим лицом.
– Я понимаю, – сказал он. – То есть я понимаю, что имела в виду Марина, но не то, почему мы здесь и за что здесь всех убивают.
– В с е х? – шепотом переспросил Колобок и быстро-быстро заморгал. Пожалуй, до него тоже дошло. – Ты хочешь сказать, что нас здесь всех собрали…
– Пойдемте в кухню, – по-деловому сказала я. – Там сейчас остальные. Мы должны обсудить этот вопрос, то есть вопросы.
– И держаться вместе, – добавил Лассе.
Из кухни доносились громкие голоса. Народ уже хорошо принял и закусывал. Меня поразила раскрасневшаяся Агриппина Аристарховна, видимо, не привычная к возлиянием. Ее за плечи обнимал Иван Васильевич. Крокодил поднял голову от стола и молча пил, ни с кем не чокаясь. Лен шушукалась с Ником, который опять прикладывал бронзового божка к оплывшему глазу. Моряк устроился рядом с Иваном Васильевичем и вслух рассуждал, что ему с нами неплохо. Водка есть, закуска есть, причем и то, и другое качественное. Он так давно не пил и не закусывал. И еще – бабы!
Тут его взгляд упал на меня, появившуюся в кухне. Моряк оценивающе оглядел меня с головы до ног и поинтересовался, замужем ли я.
– Занято, – сказал Кирилл Петрович.
– А это мы сейчас посмотрим… – моряк принялся подниматься из-за стола.
С другой стороны ко мне подошел Лассе и обнял за плечи. Я оказалась между ним и Кириллом.
– У нас
