рассеянного на большом пространстве по крепостям. Но уважение к политическим правам каждого государства, как бы оно слабо ни было, не могло допустить Императора Николая I к подобной внезапной, насильственной мере. Войска наши оставались в бездействии, в том незначительном числе, в каком пришли в княжества; дипломатические переговоры продолжались; русский двор, веря в их искренность и избегая войны, не думал о тех чрезвычайных вооружениях, которые сделались неизбежными впоследствии. Не так понимали эти переговоры союзные державы.
Венский кабинет предложил свое посредничество в С.-Петербурге и Константинополе. Франция и Англия присоединились к нему. Сама Пруссия, в качестве державы, подписавшей трактат 13-го июля 1841 года, приняла участие в переговорах. Конференция четырех держав происходила в Вене. Между многими предложенными проектами для примирения и соглашения наших справедливых требований с мнимым достоинством и независимостью Турции, был принят Венской конференцией проект ноты, составленной французским кабинетом, с незначительными изменениями, сделанными австрийским министром. Между тем, лорд Стратфорд-Редклиф работал в Константинополе и возбуждал против нас враждебное направление министерства. Венская конференция, однако, осталась при своей ноте, которая 20 июля/1 августа была отправлена в С.-Петербург.
Император Николай I, уважая действия союзников и столь, по-видимому, общее стремление к водворению в Европе мира, принял безусловно и немедленно этот дипломатический акт, с тем, разумеется, чтобы и Порта приняла его без всяких изменений. В таком случае Император соглашался на приезд турецкого посланника в С.-Петербург. Но в это время в Турции происходило странное явление.
Еще в начале июля, английский посол Стратфорд-Редклиф настаивал в Константинополе, чтобы был собран Большой Совет, для рассмотрения несогласий с Россией. Он был наперед убежден, что этот Совет, под влиянием зятя султана, Мехмед-Али, который был в то время всесилен в Турции и заставлял дрожать сам трон султана, возбудив фанатизм софтов[29], – под влиянием человека, вполне преданного старым началам Турции, и потому имевшего сильную поддержку в улемах, что Совет этот, конечно, не будет благоприятен делу мира, особенно, если его предложат в известных формах и в выражениях, противных закоснелым убеждениям старинных фанатиков. Английскому дипломату удалось, наконец, достигнуть своей цели. Нечего и говорить в чем состояло решение такого Совета. Оно было тем еще нужнее для политики Редклифа, что его подписали все значительные люди Турции и, таким образом, сами себе преградили всякую возможность действовать, впоследствии, в пользу мира. Решение Совета было напечатано. В какой степени было чистосердечно мнение подписавших его, заметим, что в числе их находится имя старого Хосрева, который, с самого начала вопроса, не переставал советовать окончить его миролюбиво.
Спрашивается, каким образом английский кабинет мог одобрить
Софты составляют особую корпорацию в Турции: это класс учащихся, студентов Константинополя; число их простирается до 45,000 человек, большей частью молодых людей от 15 до 35 лет. Они поддерживаются улемами, в круг которых, впоследствии, вступают по иерархическому устройству Оттоманской империи.
