дорожке, ведущей от Айя-Софьи к Топкапы, и продавал носки с надписью «Hugo Boss»; рядом с носками лежали несколько тюбетеек, а когда мы шли обратно, он уже сидел и играл на своей багламе, отставив подставку с носками в сторону. И вокруг кружатся остальные миллионы, занятые делами.
симит
Чайки висят в воздухе за паромом. У борта стоит человек, он отрывает им кусочки специально для этого купленного симита. Когда хлеб кончается, человек прячет руки в рукава и больше не смотрит на чаек, он смотрит на берега. Мы тоже бросаем свой хлеб. Это похоже на беспроигрышный баскетбол: еда попадает точно в клювы.
баклава
В последний день было прохладно, мы с чемоданами постояли на Ипподроме, потом постояли у скамеек у мечети Фируз-Ага. На одной из них ворочался человек. Времени до самолёта было ещё много, лир мало. Я решил купить баклавы в кондитерской и оставить немного на трамвай и метро, чтобы больше не менять доллары. Баклава была красивой, хотелось купить каждой понемногу, её продавал молодой рослый турок, он был вежлив. Он наполнил коробку, поставил её на весы, назвал цену. Я пытался объяснить ему, что нам должно ещё хватить на проезд, но он не понимал моего английского (я и сам его не понимал).
– Слишком много, – сказал я.
Он перестал быть вежливым. Он сказал сурово:
– Много?! Да тут каждой настоящая цена – лира!
Я понял, что не смогу объяснить ему, что имел в виду не деньги, а баклаву, и сказал:
– Спасибо.
Арзамас в марте 2009 года
Маму провожали на пенсию в кафе «Золотые купола». Часть продуктов принесли сами. «Колбаса, – увидела работница, разбиравшая сумки. – А разве колбасой поминают?» Поминки, свадьбы, дни рождения – разница невелика; мне кажется, кафе в этом городе и существуют большей частью только для дней рождения, свадеб, поминок. На стенах «Золотых куполов» висят фотографии арзамасских церквей, задник небольшой сцены – сверкающие купола в натуральную величину, а над входом – кириллическая доска: «Человек! Где бы ты ни был, кем бы ты ни был, всегда должен оставаться человеком». Наверное, были прецеденты.
В газетах широко обсуждают обсуждение в передаче ведущего Малахова, прославившего Арзамас случая: капитана милиции осудили за то, что она привела в бордель несовершеннолетнюю; несовершеннолетняя стала с тех пор совершеннолетней и жизнью своей довольна. Пишут корреспонденты, негодуют жители. Вот, например, характерный пример синкретического мышления из «Арзамасских новостей»:
«Передачей просто возмущён. Акцентировать внимание на словах „Арзамас, Нижегородская область“, как это делал постоянно ведущий, считаю необоснованным и очерняющим нашу малую родину в глазах всей страны. Пусть покажут тот населённый пункт, где нет людей, ведущих аморальный образ жизни, – по-моему, это место не на нашей грешной земле». И. Городин, 60 лет, пенсионер.
В криминальной хронике пишут о том, как двое в третьем часу ночи позвонили в квартиру и ограбили молодую пару: тысяча рублей,
