в этом стремление психолога подчеркнуть свое равенство с полицейским офицером. Несмотря на внешнюю сдержанность, Робсон вел себя как человек, который не склонен пасовать перед кем бы то ни было.
Он выложил из портфеля на стол папку, большой блокнот и документы, переданные Линли во время их первого разговора днем ранее. Сложив все это перед собой аккуратной стопкой, он спросил у Линли, известно ли тому что-нибудь о методе создания психологического портрета. Линли ответил, что до сих пор ему не случалось работать вместе с подобными специалистами, хотя общее представление об их работе он имеет. Он не стал дополнять свой ответ воспоминаниями о том, с каким нежеланием согласился включить Робсона в команду, и не стал рассказывать, что Робсона позвали только в качестве дополнительного козыря для Хильера в общении с алчной оравой журналистов.
– Хотите, коротко расскажу об этом методе? – спросил Робсон.
– По правде говоря, не особенно.
Робсон внимательно посмотрел на полицейского. Глаза его за стеклами очков загадочно блеснули, однако он не счел нужным что-либо добавить, кроме малопонятной фразы:
– Ну, дальше будет видно, что и как.
После чего он раскрыл блокнот и приступил к делу.
Скотленд-Ярду нужно искать, говорил психолог, белого мужчину в возрасте между двадцатью пятью и тридцатью пятью годами. Внешне этот мужчина будет отличаться опрятностью и аккуратностью: чисто выбритый, с короткой стрижкой, в хорошей физической форме, поддерживаемой, вероятнее всего, физическими упражнениями. Он был знаком с жертвами до их последней встречи, хотя близким другом или даже приятелем тех молодых людей его назвать нельзя. Весьма умный, он все же не достиг больших успехов в жизни. В школе он, скорее всего, учился неплохо, но имел проблемы с дисциплиной, вызванные его хроническим неумением слушаться. За спиной у него будет внушительный список потерянных рабочих мест, и, хотя в настоящее время он, судя по всему, работает, специальность будет гораздо ниже его способностей. Можно не сомневаться, что в детские и юношеские годы он уже нарушал закон, например попадался на поджоге или жестоком обращении с животными. Семейный статус преступника – не женат, живет один или с властным родителем.
Несмотря на то что он уже кое-что знал о психологическом портрете, Линли не мог не испытывать недоверия к такому большому количеству подробностей о характере и внешности убийцы.
– Откуда вам все это известно, доктор Робсон? – спросил он.
Губы Робсона шевельнулись в улыбке, в которой, как психолог ни старался, сквозило самодовольство.
– Я полагаю, суперинтендант, вы действительно в курсе, чем занимается в следственной команде психолог, – сказал он. – Но знаете ли вы, почему этот метод оказывает реальную помощь? Психологические портреты редко бывают неточными, и тут дело обходится без хрустальных шаров, карт Таро и заклания жертвенных
