из его бывших.
Поразмыслив, Барбара пришла к выводу, что именно такого скромного свадебного торжества, какое организовали инспектор уголовной полиции Томас Линли и леди Хелен Клайд, она и ожидала. Он за все время их знакомства никогда не кичился тем, что является еще и лордом Ачертоном, и наверняка не испытывал ни малейшего желания превратить свою свадьбу в шумное и помпезное сборище, пригласив на нее толпу богатых и крикливых «ура-Генри»[13], а поэтому шестнадцать ничем не похожих на «ура-Генри» гостей собрались, чтобы отметить переход Линли и Хелен в лоно семейной жизни, а затем направились в La Tante Claire[14] в Челси, где их ожидали шесть видов hors-d’oeuvres[15] и шампанское, которое в конце свадебного обеда вновь появилось на столе.
После того, как были сказаны все тосты и новобрачных проводили в свадебное путешествие – они со смехом, но решительно отказались назвать место, где проведут медовый месяц, – гости начали расходиться. Барбара, стоя на горячем, как сковорода, тротуаре Ройял-Хоспитал-роуд, беседовала с еще не ушедшими гостями, среди которых был и шафер Линли, судмедэксперт Саймон Сент-Джеймс. Соблюдая британскую традицию, они сперва поговорили о погоде. В зависимости от того, как собеседник переносил жару, влажность, смог, испарения, пыль и яркий солнечный свет, погода могла быть названа прекрасной, отвратительной, благостной, омерзительной, великолепной, восхитительной, невыносимой, божественной, либо такой, какая может быть только в аду. По общему мнению, невеста была очаровательной, жених симпатичным, угощение восхитительным. Затем все, как по команде, замолчали, размышляя о том, что делать дальше: продолжать ли разговор, уже становящийся банальным, либо дружески проститься.
Решили расходиться. Барбара шла с Сент-Джеймсом и его женой Деборой, поникшими, как цветы под немилосердными лучами солнца. Сент-Джеймс то и дело промокал белым носовым платком брови, а Дебора с ожесточением обмахивалась старой театральной программкой, оказавшейся, к счастью, в ее объемистой соломенной сумке.
– Барбара, вы не хотите зайти к нам? – спросила она. – Мы решили посидеть до вечера в саду, а я хочу попросить отца облить нас водой из садового шланга.
– Это было бы как нельзя кстати, – ответила Барбара, потирая шею, стянутую насквозь промокшим воротником блузки.
– Ну и отлично.
– Да нет, что вы, я не могу. Ведь я еще не совсем оправилась от травмы.
– Понятно, – задумчиво произнес Сент-Джеймс. – А когда это произошло?
– Как это глупо с моей стороны, – спохватилась Дебора. – Простите, Барбара, я как-то упустила это из виду.
Этому Барбара не поверила. Пластырь на носу, кровоподтеки на лице – не говоря уже о выбитом переднем зубе – при первом же взгляде на нее, несомненно, напомнили бы о том, что она совсем недавно вернулась из госпиталя. Дебора, по всей вероятности, была слишком вежливой, чтобы заострять внимание на таких вещах.
– Две
«У р а – Г е н р и» – прозвище молодого аристократа, героя популярных телевизионных вестернов.
La Tante Claire – один из самых фешенебельных ресторанов Лондона.
Hors-d’oeuvres – изысканные закуски.
