style="font-size:15px;"> Глава 11
На улицах Парижа творилось нечто невообразимое. Тысячи горожан, вышедшие в то утро из своих домов, исступлённо выкрикивали:
– Смерть Д,Арманьякам! Слава герцогу Бургундскому!
Казнь должна была состояться на площади Пилори, где проводились казни чаще всего. Площадь находилась в непосредственной близости от Шатле.
За день до казни, на площади соорудили деревянный помост. В середине помоста поставили плаху. Вокруг помоста, полукругом, соорудили длинные деревянные скамьи, которые имели в высоту несколько рядов. Таким образом, каждый следующий ряд возвышался над предыдущим. Сделано это было для того, чтобы высшая знать, для которой и соорудили эти скамьи, могла свободно наблюдать за казнью. В середине этого сооружения, поместили два кресла – для короля и королевы. Мало кто верил в то, что король Франции, заточивший себя во дворце Сен-Поль, и не покидавший его стен, несколько месяцев, приедет на казнь. Тем не менее, кресло для него было приготовлено.
Уже к семи часам утра, близлежащие улицы к площади, были забиты народом, который в эти дни буквально сходил с ума, выражая свою преданность герцогу Бургундскому. Все лавки Парижа, в которых продавалась красная, или лиловая ткань – опустели. Парижане покупали всё, что даже отдалённо напоминало цвета Бургундии. Множество людей находящиеся на улицах в это утро были облачены в одежды ярко – красно покроя. Немало людей прикрепили к своим плечам живые цветы. У других на груди красовались Андреевский кресты. Все эти детали равно воздавали дань восхищения новому властителю Парижа, да и наверно большей части Франции, ибо не было более могущественного человека, нежели герцог Бургундский. Весь народ с нетерпением дожидался полудня, назначенного времени для казни.
Ближе к одиннадцати, когда в тюрьме Шатле, осуждённые начали исповедоваться, к площади начали съезжаться кареты со знатью. Знать немедленно занимала места вокруг помоста. Народ слабо приветствовал знать. Знать их не интересовала.
Появление королевы и что совершенно удивительно, короля Франции, было встречено приветственными криками. У короля, по всей видимости, настало временное просветление, которое чередовалось с приступами безумия. Мало кто ожидал его появления и меньше всех королева. И тем не менее, с её уст не сходила счастливая улыбка. Королева выглядела так будто безмерно счастлива присутствием его величества.
Король первым вышел из кареты и не оглядываясь на королеву, что выглядело несколько грубовато, в сопровождении небольшой свиты, прошёл к своему месту. Один из придворных короля – Буа-Бурден, предложил королеве руку, на которую она и опёрлась, выходя из кареты. Он же проводил королеву до её места рядом с королём. И только после того, как она села, удалился.
Едва королевская чета заняла свои места, как раздался мощный взрыв приветственных криков.
– Да здравствует герцог Бургундский!
– Слава Бургундии!
– Слава
