своего не знаете. Любите Польшу, желайте полякам успехов в поприще, открытом им рукою, которая вас держит под замком. Ложное направление, данное взорам государя здесь, отзовется гораздо сильнее у вас. Для здешних нет бытия: им остается одно слово. Здесь сказка сказывается, у нас она сделается. Скажите некоторое теплое и великодушное участие в жребии народа, коего Провидение вам вручило, и польза, из сего проистекающая, не будет вовсе бескорыстна. Верьте, ваше грядущее разыгрывается здесь! Весь вопрос заключается в одном слове: желать ли в государе развития помышлений, здесь обнаруженных? Неудача здесь может ли быть одобрением ему там? Чего же вы хотите? Я хочу одеваться ехать на скучный и темный бал старика Потоцкого.
314. Тургенев князю Вяземскому.
6-го октября. [Петербург].
Спасибо за баловство от 25-го сентября и за невероятно скоро полученное письмо из Царьграда. Напрасно не разобрал его порядочно: оно любопытно; le coup d'oeil на Европу недурен; о Португалии предсказанное сбывается. Я получил твое письмо при Воейкове, но не прочел ему; ибо, для милой жены его – Светланы, не хотел огорчать его. В самом деле, нелепая и отлично глупая критика, а Дмитриев хвалит ее, хотя Пушкина уже и не хулит.
Казаньщину прислать не могу; ибо едва мог достать один экземпляр, который мне будет весьма нужен, ибо от вас толку не добьешься; а я при первом случае буду действовать, то-есть, говорить и писать, что думаю и чувствую, полагая, что бездействие есть преступление, которое многие прикрывают границами своих обязанностей. Я не бутошник; однако же, если режут на улице, и под моими окнами, разве я не должен бежать на помощь и взбудоражить, если нужно, весь город, чтобы спасти жертву; а когда режут здравый смысл, святую нравственность и более всего – самую религию, то как же не вступиться и по убеждению, и по долгу? Или предать все священное и прекрасное в руки фарисеев и разбойников и, отходя, умыть руки пред народом и правительством? Нам только положительным образом можно действовать и это положительное – отрицательно. Мешать злу – есть у нас одно средство делать добро. Остается еще выбирать вернейшее и важнейшее. Вот отчего часто я нерешителен; ибо, когда со всею силою существенности представится мне рекрутское бедствие, и я средства не имею воззвать во услышание властям предержащим о миллионе, который погрузится в печаль и уныние от сей операции над государством, то зло, которое отзовется только невежеством нашего потомства, для меня уже не так чувствительно, и я будущим жертвую настоящему, без всякой пользы для того и другого, хотя и в полной мере чувствую, что «le pire de tous les désordres est le mépris pour l'instruction qu'une ignorance présomptueuse proclame avec tant de hardiesse» (Portalis).
Греч хотел воспользоваться твоим намеком о позволении напечатать речь государя; но ему позволения сего не дали, а между тем явилась она в «Инвалиде» и академических «Ведомостях».
Прислал ли в тебе Жуковский второе свое послание в княгине Оболенской (Нелединской), в котором он требует себе жены? Хотя и повторения тех же чувств и мыслей, по есть стихи прелестные и от души или из его души вылившиеся.
