почетного гостя, как и он. Как символ, подобно ему. Символ манипуляций, тщеславия, притворства и ограниченности – ибо такова была Тилли Лайтли прежде. Такой она и осталась. Люди вроде нее никогда не меняются.
Он нахмурился. Перед глазами замелькали светящиеся точки, предвещая головную боль. Губы беззвучно задвигались, в памяти всплыл звук, которого он привык опасаться.
Женщина, сидящая через проход от него, толкнула своего мужа локтем.
– Смотри, – шепнула она.
Мужчина повернулся в кресле и посмотрел в ту же сторону. Они переглянулись и снова откинулись на спинки кресел.
– Я же тебе говорила, – зашептала женщина. – Это сэр Сол Мердок. Я сразу его узнала, он точно такой, как на фотке в книге Вив. Наверное, новую книгу сочиняет.
– Похоже, у него что-то болит, – отозвался мужчина.
– Такова жизнь творческих людей, – подтвердила его жена. – Дорого она им обходится.
– А я уж думал, он умер, этот Сол Мердок. Давно еще.
– Тс-с!
Барбара Бендикс отмахнулась от мух, вьющихся вокруг лица, хотела окунуться еще раз, но передумала. Вода в бассейне была теплой и мутноватой, от нее саднило глаза. Так или иначе, пора готовиться к вечернему выходу. Через полтора часа она должна быть на месте. Барбара бросила взгляд на юношу, который смирно жарился на соседнем шезлонге. У Саймона определенно намечается брюшко. И, кажется, его белокурые кудри слегка поредели на макушке с тех пор, как Барбара виделась с ним в прошлый раз. Да, в этом нет никаких сомнений: влажные золотистые пряди слиплись, сквозь них проглядывает розовая плешь. Барбара вскинула брови и вздохнула с искренним сожалением. А раньше был таким милашкой. И симпатичным, и старательным. Ну он и сейчас старается, но это просто удивительно, как быстро усердие теряет всякую притягательность, как только перестает действовать личное обаяние.
Не стоило, пожалуй, прилетать в Сидней на день раньше, чтобы устроить себе маленький праздник вместе с Саймоном. Что было, того уже не вернуть. Нечего и пытаться. Два года назад у них был восхитительный роман. Как бесилась эта девчонка, Кэрол. От этого становилось еще слаще. Но все-таки удачно вышло с переездом в апартаменты в здании «Берри и Майклз». Здесь того и гляди начнется скукота.
Саймон поерзал в шезлонге, его живот слегка затрясся. Он что-то пробормотал и потянулся к ее руке. Она мягко убрала руку и встала.
– Что такое, Барбс? – спросил Саймон, неуклюже пытаясь выпрямиться.
Она мимолетно улыбнулась и послала ему небрежный воздушный поцелуй.
– Мне пора, дорогой. Надо работать. Ты остаешься здесь.
Барбара побрела к дому, волоча за собой полотенце. Она примет душ. Потом, прежде чем одеться, перечитает свои записи о Соле Мердоке и Тилли Лайтли. И в течение нескольких следующих дней не упустит ни единой возможности добавить
