и разбираться в подробностях пьяных драк, Петр брал мольберт и шел в город писать с натуры. Надо сказать, что в этом плане дореволюционная Рязань радовала художника-любителя. Здесь было чем любоваться и что писать: вид на кремль со старинным собором и стройной колокольней, вид на заливные луга, а также некоторые городские здания вполне заслуживали кисти художника – деревянное здание летней городской Думы в городском парке, здание Дворянского собрания, а также здание Первой мужской гимназии. Очень Петру нравилось здание епархиального училища с нарядным крыльцом и уютным парком, но написать его не удавалось, так как от города здание было отгорожено красивой оградой, а стоять на узеньком тротуаре с мольбертом было совсем неудобно. Словом, со своим новым статусом и местом жительства Петр Андреевич вполне освоился и обвыкся. В Тверь шли полные оптимизма письма, где с восторгом описывался и сам город («право, не хуже нашей Твери, только нет такой широкой реки»), и люди, с которыми свело место службы («с моим наставником Иваном Васильевичем мы даже иногда проводим воскресные вечера, благо живем на соседних улицах, я на Абрамовской, а он на Введенской, он приятнейший и очень знающих человек, у него есть чему поучиться»).
***
20 июля 1907 года Железманов пришел на службу как обычно за 15 минут до начала присутственного времени. Петр никогда не опаздывал, благо тогда Рязань не знала пробок, а идти с Абрамовской до Астраханской всего 15 минут. Подойдя к зданию суда, Петр потянул на себя тяжелые дубовые двери и прошел в холл. Там под толстыми стенами царила прохлада, летний зной не проникал сюда даже в самую сильную жару. Железманов автоматически свернул налево, перепрыгнул небольшую лестницу, которая вела в левое крыло здания, и пошел по коридору. В самом конце на подоконнике устроился Василий. Он честно отстоял ночную вахту, поймав весьма наглую мышь, и теперь довольный пристраивался поспать покрепче и подольше. Петр задержался на минутку, чтобы поздороваться с неофициальным сотрудником и почесать его за ушком. Приветствия были приняты благосклонно и оценены громким урчанием. После этого и рабочий день начинать приятнее. Сегодня Петру надо было закончить одну важную и срочную работу: по материалам уголовного дела составить проект обвинительного акта, который потом будет прочитан Зазнаевым, и если нареканий не будет, то можно будет переписывать набело, подшивать дело и передавать прокурору для рассмотрения в судебном заседании. Сроки поджимали (они и тогда довлели над следователями), поэтому прохлаждаться Петр был не намерен. Он прошел в кабинет и погрузился в работу. Он так увлекся ею, что даже не осознал, что работает в кабинете один: его друг, наставник следователь Зазнаев Иван Васильевич в служебном кабинете в положенный час не появился.
Зазнаева еще ночью вызвали «на труп». Вызов пришел в лице полицейского урядника
