данную ей в ощущениях. На голове буйная растительность – джунгли. Над головой, рядом с распределительным щитком, предупредительный плакат: «Не влезай – пришибёт!». Рядом манекен старушки с образцами летней нижней одежды, лесенка-стремянка и надпись: «Влезай здесь».
Заведующая бросает на меня пронзающий взгляд и бодрым голосом произносит:
– Новенький?
– Нет, – говорю, – старенький, то есть новенький старенький.
– Справка есть? Возраст, пол, направление и так далее.
– Вот паспорт. Смотрите. Пол мужской… был. Только я пока ознакомиться, предварительно.
– Ну, знакомиться, так знакомиться. У нас есть с кем и с чем – солярий на крыше, зубной врач от излишнего аппетита, комната смеха, где старушки собираются – со смеху помрёшь, секс-клуб.
– Как это – секс-клуб?
– Старая видеодвойка. Шоу, очень тонизирует. Идите, знакомьтесь.
На втором этаже, при входе в столовую, какие-то шутники повесили плакат: «Чтобы не портить творческой атмосферы в коллективе, надо меньше есть черного хлеба». Молодцы, старичьё – шутят. А вот ещё один, пожелтевший от времени плакат: «Сегодня Пасха – каждому по ицу».
А вот и зал. В кружок сидят бабки. Беседуют.
– Вот я всю жисть чем-то увлекалась, – говорит одна, – даже шахматисткой была. До сих пор помню, как пешки ходят, офицеры, ферзь, тура, конь. А вот как валет ходит – забыла.
– Што-што? – проснулась другая. – Куда валет ходил? Так ить к тее и ходил.
– А король? – подхватила третья.
– Нет, ейный король никуды не ходил. Он рога отращивал.
– Хулиганье в чепчиках, – беззлобно парировала первая. – Я, между прочим, и в шашки любила играть. Помню, в доме отдыха с одним мужиком… Чего гогочете? Какие шашни? Шашки, говорю! Как щас, помню: большая такая доска, а на ней… Да не я, не я на ней, извращенки старые. Шашки на ней такие – деревянные, большие, как консервные банки. Только шашек этих половины нет. Ну, пошли с мужиком в буфет, взяли консервы.
– А ишшо чево взяли?
– Да ничего больше не взяли, успокойся, только консервы и взяли. А там из консервов-то только шпроты да килька в томате. «Вам какие, – говорит мужик, – шпроты или кильку в томате?» – «И вы ещё спрашиваете? Конечно, шпроты». – «Ну, а я тогда кильку возьму». Стали играть. «Я вас ем», – сказал мужик и съел, мою банку шпротов. – «А теперь, – говорит, – ешьте мою банку, с килькой». – «Я не буду, – говорю, – у меня гастрит». – «Ну, тогда я у вас за фук съем». – И опять съел, гад. Только когда он слопал все мои шпроты и остались одни деревяшки, смотрю – он уже со мной в поддавки играет. Ну, я не вытерпела и врезала деревянной шашкой ему повыше нюхальника. Так у него, прямо на моих глазах, вот такой фонарь засветился. Вечерний ландшафт освещать.
– А я, – говорит третья бабуся, – песни любила. У меня сопра́… ано.
– Со́…опрано.
