. Книга рассчитана на широкую аудиторию, и пытается донести до читателя одну из главных проблем нашего времени».
Они с величайшим удовольствием погружаются в картины фантазии и воображения, целыми часами строят воздушные замки, создают целые истории, пропускают пред собою фантасмагории самого причудливого характера, причем во всем этом главным героем, центром всего фантастического происшествия служат они сами, а около них их враги.
П.И.Ковалевский, «Иоанн Грозный».
Глава 1. Утраченный очаг.
Глаза еще не привыкли к темноте, отчего Сэму становилось неуютно на душе. Он где-то лежит – на чем-то очень странном. Каждую секунду пытается удержать равновесие, чтобы не скатиться вниз. Куда вниз? Где он вообще находится?
Последнее, что он помнит, – это как его мама и папа заходят к нему в комнату и что-то говорят. Потом яркий свет, а теперь он здесь. Что они сказали ему? Что-то о монстре? Каком монстре? Память напрочь отшибло с такой силой, будто ему стукнули по голове кувалдой.
Глаза Сэма постепенно стали привыкать к темноте, и он стал видеть множество очертаний, не похожих друг на друга. Мальчик стал ощупывать то, что было под ним, и натыкался на овальные формы или длинные конечности пока, наконец, не прикоснулся к человеческому лицу. Сэма бросило в дрожь, и он в панике оттолкнулся от трупов.
Его тело скатилось вниз по горке, больно ударившись об каменный пол. Целая гора мертвецов – вот на чем он лежал. Не думаю, что кто-то в десять лет лежал на трупах.
Так страшно Сэму еще никогда не было. Всё его тело трясло, он боялся подняться с земли и вновь увидеть эту страшную картину. Иногда так хочется, закрыв глаза, избавиться от всех проблем, но это работает только, когда видишь кошмары.
– Чего разлегся? – послышался девчачий голос. – Поспать решил?
– Что? Кто это? – Сэм продолжал лежать, уткнувшись головой в пол.
– А ты подними голову и увидишь, – усмехнулась девочка.
«Как вообще можно смеяться, когда вокруг столько трупов?» – Сэм был в недоумении, но этот голос показался ему пропитанным таким добром, что он готов был довериться ему полностью.
– Я боюсь, – признался Сэм.
– Почему?
– Там… эти…
– Мертвые люди?
– Да.
– И чего их бояться-то? Они же мертвые, дубина.
«Действительно. Почему вообще люди боятся трупов?»
– Давай парень, вставай быстрее. Мы торопимся.
Сэм поддался этому успокаивающему голосу и открыл глаза. Перед ним стояла девочка лет одиннадцати, чуть старше его самого. Смуглая с длинными черными волосами, толстыми бровями, немного смахивающею на арабку. Она протянула руку, и Сэм с легкостью поднялся на ноги. Осмотрелся.
Они стояли посередине какого-то зала, где возвышалась эта огромная гора трупов. Над ними, где-то высоко-высоко виднелись сотни огоньков.
– Это не звезды, – сразу предупредила девочка. – Это, откуда все падают вниз.
– А что это за место?
– Это… – девочка закрутилась, раскрыв руки, словно пыталась обнять кого-то, и только сейчас Сэм заметил на ней лёгкий сарафан. – Это наш мир. Он стал нашим.
– Наш мир? Я не знал, что он такой, – удивился Сэм.
– Он не всегда был таким. Когда-то он был прекрасным. Но сейчас его населяют только монстры, и наши родители бросили нас сюда, чтобы мы выжили.
– Да, я помню, как мама и папа говорили о монстрах. А где они сами?
– Кто?
– Родители.
– Не знаю. Ладно, давай за мной. Мы не можем долго ждать. Скоро монстры будут и здесь, – девочка схватила Сэма за ладонь и повела за собой.
Мальчик толком не понимал, что значили её слова, но пришлось слушать первого живого человека, которого он встретил. Она вообще-то ему понравилась: такая радостная, милая. Наверное, это был ангел, который спустился к нему с самых небес – настолько она была красивой.
Вскоре они дошли до странного тоннеля, который вывел их из темноты в яркий холл. Чем-то это место напоминало ресепшен в люкс отелях, в которых последнее время Сэм часто оставался с родителями. Длинная хрустальная люстра тянулась наверх, куда-то в бесконечность. Каждый балкончик каждого этажа выходил прямо к этой люстре, и казалось, будто четыре небоскреба построили друг напротив друга, а люстру подвесили за облака. Стены там были украшены разными картинами, некоторые из которых использовались вместо дров тремя детьми, сидевшими перед костром. Одна худенькая бледная
