непререкаемым тоном.
– Я рассмотрю все стороны этого случая и сообщу моё решение вашему преосвященству.
– Я уповаю на справедливость вашего величества, – епископ ушёл так же внезапно как и появился, прихватив с собой брата Бенедикта.
После ухода епископа, король откинулся на спинку трона и от души расхохотался. Словно ожидая этого, весь зал засмеялся вслед за королём. Смеялись все, за исключением герцога Орлеанского, который о чём-то напряжённо размышлял.
Его величеству понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя.
– Каков пройдоха, – не переставая смеяться заговорил король, – признаться честно, я ему немного завидую. Надеюсь, – король оглядел присутствующих, – никто из вас не станет передавать мои слова королеве.
– Герцог Бурбонский! – раздался возглас дворецкого.
– А! – воскликнул король, – весьма кстати.
Герцог Бурбонский с поникшей головой предстал перед королём.
– Так значит, монсеньор, вам всё известно?
– К сожалению, сир, – сокрушённо ответил герцог Бурбонский, – мне стыдно за моего племянника.
– В прошлый раз, – негромко заговорил король, – я удовлетворил вашу просьбу, но с одним непременным условием, как вы помните. Графу надлежало избавится от дурных наклонностей.
Король встал со своего места и начал медленно прохаживаться перед герцогом Бурбонским заложив руки за спину.
– Однако, все наши попытки образумить графа не увенчались успехом, к сожалению. В данной ситуации я вижу единственный выход, – король остановился перед герцогом Бурбонским, – мы отправим графа в изгнание, ибо не можем в дальнейшем позволить ему оскорблять наш слух недостойным поведением.
– Не могу не признать справедливости решения вашего величества, – покорно согласился герцог Бурбонский.
– Вот и хорошо, – одобрительно произнёс король, – надеюсь, пятилетний срок изгнания окажет благотворное действие на графа Луиа и он сможет избавится от своих пагубных наклонностей. Вы не возражаете монсеньор?
– Нет, сир, мой племянник полностью заслужил это наказание.
– С вашего позволения, сир, я возражаю, – раздался отчётливый голос.
Король обернулся словно ужаленный, желая знать, кто посмел ему возразить. Прямо в него упирался взгляд герцога Орлеанского.
– Вы? – поразился король, – вы заступаетесь за графа Луи? Но почему?
– Несколько слов, сир!
Герцог Орлеанский подошёл к королю, и что-то быстро зашептал на ухо. Вначале лицо короля выражало непонимание, затем удивление, которое перешло в крайнее изумление. Как ни старался герцог Бурбонский вместе с остальными придворными подслушать разговор, у него ничего не получалось. Когда герцог Орлеанский отошёл от его величества, тот с мгновение стоял с крайне изумлённым видом, а затем разразился таким хохотом, что видавшие виды придворные невольно испугались
