и по его росту меньше положенной. Совсем маленькая, она утонула в моей. Но была жесткой и крепкой в пожатии.
– Ты давно в перегонщиках? – спросил Гарин.
– Первый раз иду.
– Штурман?
– Да нет, матрос.
– Что-то не похоже! – сказал Гарин, оценивающе оглядев меня.
– Сейчас время такое – по внешности профессию не узнать.
– Ну да! У меня глаз наметанный.
Он хотел еще что-то сказать, но тут подошла его очередь, и регистраторша недовольно застучала ладонью по барьеру, показывая этим жестом, чтоб ей дали направление.
Так мы и дальше разговаривали с Геркой – урывками, пока дожидались в очередях. Потом нас звали, и мы, прервав разговор, заходили в кабинеты. Раздевались, одевались, снова выходили в коридор и продолжали говорить.
На ходу, в челночном сновании, почерпнули мы первые сведения друг о друге, а пребывая в кабинетах полуголыми, смогли еще и друг друга рассмотреть, сравнить себя со своим товарищем. Мне пришло в голову, что сравнение это в мою пользу. Герка был тонок, узкоплеч и жилист, по-змеиному гибок, мускулатура его нигде не бугрилась округлостями – сплошь вытянутая, по-легкоатлетически тонкая. Я же широк в кости, плечист, есть во мне этакая разлапистость. К недостаткам это не отношу – мне кажется, мужик и должен быть таким. Изящество я с удовольствием целиком передал бы противоположному полу. Герка, видимо, был того же мнения, во всяком случае, разглядев меня при первом раздевании, он сказал одобрительно:
– Ну и лось!
Когда вышли из поликлиники, Герка сказал, что необходимо выпить за знакомство. Я не был в этом уверен. Да к тому же и деньги в то время я тратил весьма экономно. Чтоб не было соблазна, способ придумал весьма простой – уходя из дома, брал ровно рубль. Объяснять все эти подробности не хотелось. Потому я, приняв бесшабашный вид, изложил дело в «моряцком стиле»:
– На мели, старик!
– Ну и салага! – взвизгнул Герка, его лицо выразило смесь восторга, удивления и негодования. – Морских законов не знаешь!
– Законов? Каких законов?
– Самого главного: кто пригласил, тот и платит. Пойдем-пойдем! Я еще по дороге сюда подходящую стекляшку присмотрел.
Мне никогда не приходилось выпивать за знакомство, тем более на чужие деньги.
– Нет, – сказал я, – в другой раз.
Но Герка наседал. Схватил за локоть, тянул:
– Да брось ты! Пошли! Обидишь!
Чувствовалось, что ему нравится быть щедрым, веселым, лихим. Да и выпить хотелось. Словом, зазывал он искренне, от душевной полноты.
В моем же тогдашнем состоянии меня и на бóльшие подвиги легко было подбить. Этот же я после недолгих размышлений счел вполне безобидным, заметив про себя – еще одна мелкая мысль, – что за долгое плавание не раз представится возможность вернуть долг. И потому, уже влекомый Геркой к заветной стекляшке, пробормотал:
– Ладно. Только понемногу.
– Конечно! –
