про что еще говорил?
– Да про жильцов все сплетничал. Вот когда Горчаковых убили, то он все богатство их считал.
– Много насчитал? – Миллиона четыре. – Рублей?
– Наверное, а чего же еще?
Алексей усмехнулся. Состояние Горчаковых исчислялось миллионами долларов, причем, четыре – было явно маловато.
– Ну а еще о чем говорили?
– Да с ним особенно разговаривать не о чем было. На футбол и хоккей он не ходил, телевизор не смотрел, книжек не читал. Скучно с ним было. Деньги, богатство, сплетни, сколько машины стоят. Я от него сразу убегал.
– А ты сам почему охранником работаешь?
– Это я деньги на учебу коплю. Пока в армии был, всю школьную программу повторил, но в институт не прошел по конкурсу, сейчас вот снова повторяю, билеты достал, учу все свободное время.
– В какой институт поступаешь?
– В МФТИ.
– Серьезная контора. Ну, удачи тебе, бывай. – До свидания.
Машина – старенький «Вольво» – мигнула приветственно фарами. Алексей посмотрел вверх на Натальины окна. Ему показалось, что она махнула ему рукой. Махнула? Или показалось? Надо было сразу посмотреть, а потом с охранником разговаривать.
На улице было тепло, тихо, спокойно. Ночь уже вступила в свои права, и в глубине двора было совсем темно, только в освещенной фонарем беседке сидели пацаны. У одного из них была в руках гитара, и он тихонько перебирал струны. Алексей немного подумал и подошел к ним.
– Добрый вечер.
– Здравствуйте, добрый вечер, – послышалось вразнобой.
– Вы здесь живете?
– Послушайте, мы вам мешаем? Мы же тихонько сидим, спиртные напитки не распиваем, наркотики не употребляем, лично вас не трогаем, – сказал кто-то довольно мирно.
Да, зашугали молодежь, если она в ответ на простые вопросы сразу занимает глухую оборону.
– Нет, нет, нет, не мешаете. Я из милиции, ребята. Хочу спросить, может быть, кто-нибудь из вас видел или слышал что-то. Я про убийство Петра Петровича Фомина.
В беседке стало тихо. Гитара как-то тоскливо тренькнула и тоже замолкла. Потом один из ребят, видимо, лидер, встал со скамейки и подошел к Алексею.
– Мы как раз об этом говорили. Никого из нас днем во дворе не было, мы все в школе учимся. Наши родные тоже ничего не видели, если бы видели, сказали бы.
Все заговорили разом. – Не было никого.
– Фомин нормальным мужиком был, нас понимал. – Это он заставил ЖЭК скамейки и беседку поставить, чтобы было, где посидеть.
Снова вступил лидер:
– Понимаете, в последнее время к молодым относятся, как к потенциальным преступникам. А он с нами разговаривал, как со взрослыми людьми, просил помочь, когда надо было. Мы помогали.
– А в чем он вас просил помочь?
– Ну, мы недавно смотрели по вечерам, кто приезжает на такси и к кому. Но отдать записи не успели, должны были сегодня встретиться.
– Записи
