время он снова появился ночью в доме, но уже один. Погоня была где-то совсем рядом, все дороги перекрыты, он собрался уходить в тайгу, и попросил собрать хоть небольшой запас продуктов. Отец рисовал ему лесные тропы и месторасположение охотничьих избушек, без них в лесу летом нельзя, комар заживо съест, предлагал ещё ружьё охотничье с собой прихватить, да отказался беглец от оружия.
На следующий день в деревню приехало много полицейских, видать уж очень важным и опасным оказался этот Иров, коль его так усердно искали. Те не многие жители, что знали о беглом большевике, ничего не сказали, этим и спасли семью Анны. А приехавшие полицейские, перетряхнув всю деревню и прочесав прилегавшие к ней лесные тропы, так ни с чем и уехали, объявив напоследок, что если кто-нибудь сообщит об опасном политическом преступнике, то получит за это денежную премию. А Иров так больше в деревне и не появился. Через какое-то время отец Анны пошёл в зимовья его искать и увидел, что первое время жил беглец в избушке на Урале, а потом исчез кудато и ни в одной избушке больше не был. Отец так и определил, что, наверное мужика в лесу медведь съел, такое иногда случалось в тайге.
Про эту историю родители Анны ещё долго боялись рассказывать, и она стала постепенно забываться, но вдруг, где-то в двадцатых годах им из Петербурга пришло большое письмо с многочисленными цветными наклейками. Письмо было от Ирова. Он кланялся Аниным родителям и сердечно благодарил их за то, что они, рискуя своей жизнью, спасли от смерти семью русского революционера, так могут поступить только честные и благородные люди. Он написал, что очень хотел бы встретиться и постарается приехать как-нибудь или хотя бы отправить посылку с гостинцами. Но больше от него так ничего и не приходило, и сам он не приезжал.
Мать Нюрки сейчас уже не боялась рассказывать эту историю и когда вспоминала своё детство, вспоминала и скрывающегося от властей «политика», показывая в качестве подтверждения достоверности информации большой конверт с цветными наклейками. И сейчас, приехавшие из леса люди по конной уральской дороге Нюрке почемуто представлялись тоже «политиками».
Через некоторое время работники экспедиции снова подъехали к Нюркиному дому, но стучать больше в окно не стали, а слезли с коней и один из них вошёл в дом.
– Хозяюшка, нам вот председатель посоветовал к вам обратиться, запас продуктов нам на хранение надо оставить, да и хлеб стряпать на пять человек, раз в три дня забирать будем, если вы согласитесь, то договоримся, оплачивать за это конечно будем.
– Ну почему же не согласиться, коли платитьто будете.
– Тогда давайте знакомиться, я – начальник экспедиции Ефим Иванович.
– А я Анна.
– Да так как-то и неудобно, давайте уж тоже по отчеству.
– Тогда Анна Михайловна.
– Вот и ладно, а хозяин где у вас?
– Да на рыбалке все мужики – кто уехал с самоловами,
