и когда видел, что урок прошел отлично, давал еще учителю небольшую плату. Солдат уходил довольный и нередко обещал еще раз зайти к ним.
В то время было довольно разных искателей приключений и дезертиров, так что юноша Гуго имел дело и с испанцами, и с итальянцами, и с швейцарцами, и с фламандцами, и с португальцами, которые учили его особым приемам каждой нации. Поседевшие бойцы усердно хвалили мальчика.
Случалось иногда и раскаиваться в этих гостеприимных встречах. Пропадали кое-какие вещи. Гуго не смел подозревать своих учителей. Напротив, доверчивый столько же, как и храбрый, он верил безусловно всем рассказам их о своих подвигах и походах. Раза четыре-пять он даже высыпал им на руку всё, что было в его скромном кошельке, а они клялись ему, что скоро принесут назад занятые деньги. Получив же взаймы деньги, они, разумеется, исчезали навеки.
– Как это странно! – говорил Гуго.
VI
Уроки и советы
Раз как-то сын графа Гедеона забыл на скамейке совсем новый плащ, сшитый местным портным из хорошего сукна. Только что он отвернулся, как плащ исчез. Он бросился искать его повсюду, крича, что разве сам дьявол унес его на рогах.
– Дьявол не дьявол, – сказал Агриппа, – а тот ловкий молодец, что рассказывал тебе о сражениях во Фландрии, просто – надел и ушел.
– О! – отвечал мальчик с негодованием, – как можно думать, чтоб такой храбрый человек решился на такой скверный поступок?
– Ну, я полагаю, не один такой лежит у него на совести? Пари готов держать, судя по коже, что этот хват чаще дезертировал, чем сражался.
– Это уж через чур!.. Если ты и угадал, то один он такой и найдется между всеми.
– Я сам видел, как он стащил плащ, да и десятеро других сделали бы на его месте то же самое. Подвернулся удобный случай, хороший новый плащ – как тут не решиться прохожему завладеть чужим добром? Бродяги вообще легко поддаются искушению… насчёт оружия вам немногому осталось еще поучиться, а уж насчёт жизни и людей, ну! не найдется, я думаю, такого монастырского послушника, который бы не был гораздо опытнее вас. Хотите испытать?
– Очень рад, только предупреждаю тебя, мой старый Агриппа, что я тогда только поверю, когда сам увижу воровство собственными глазами.
– Увидите, и не раз еще, а десять! Только не мешайте мне, и чтобы я ни говорил, все кивайте головой.
В тот же день Агриппа с учеником своим принялся за дело. Он вычистил погреб в старой башне, углубил его, сняв земли, потом посыпал рыхлой землей, а в своде проделал люк, да так искусно, что его нельзя было и заметить.
Этот люк открывался под тяжестью человека и проходил как раз у начала каменной лестницы с истертыми от времени ступеньками, которая вела в круглую комнату с узкими просветами; в углу этой комнаты стоял старый дубовый сундук, окованный ржавым железом. Агриппа обмел на нем пыль и, подняв крышку, положил туда два кожаных мешка с медными и железными кружочками.
