А? Кремль… подождут, – со злостью боднул головой воздух Ковтун, подтащил Артема к креслу, с силой втопил адвоката в его плюшевое тело, а сам снова повалился на диван.
Теперь он не пил и не ел, а молча рассматривал сына своего одноклассника. Они с Павловым-старшим действительно почти год учились в одном классе. Семья Ковтуна переезжала с места на место вслед за переводами гарнизона отца, который тоже служил Родине, но на инженерно-строительном фронте. Они и в Москве-то задержались совсем на короткое время: целинный призыв партии заставил их покинуть столицу – и надолго.
Ковтун заворочался на диване.
– Значит, давай начистоту. Что у тебя там имеется? – министр вдруг перешел на строгий, не подразумевающий двусмысленности тон.
«Что ж, хочешь начистоту, будет тебе начистоту!» – решил Артем.
– Егор Кузьмич, мне кажется, что смерть отца не случайна.
– Как это? – опешил «медведь» и обвел глазами кабинет, как будто стены и мебель имели уши.
– Не знаю! Но цепь событий выстраивается нехорошая… – покачал головой Артем. – Сначала – эта странная гибель отца. Потом под предлогом ремонта отключают все коммуникации. Энергоснабжение, вода, тепло. Даже лифт! Жэк на все вопросы отводит глаза. Старика-соседа за долги жэку судебные приставы выселяют под покровом ночи, как в тридцать седьмом.
– Ого! – подивился Ковтун. – Им что, дня не хватило? Ну-ну, что дальше?
Артем, вспоминая вчерашнее, заиграл желваками.
– Дальше – больше, как говорится. Я возвращаюсь домой, а наша квартира занята.
Ковтун почесал затылок:
– Ни хрена себе.
Его, прямо санкционирующего застройку, а значит, и подобные выселения – только по закону, – явно озадачили слова Артема. Он уже не торопился его выпихнуть из кабинета. Теперь можно было излагать и свои доводы. И Артем не стал напрасно терять время.
– Но и это еще не все. Поменяли замки. Кое-как с участковым я в квартиру зашел.
– О! Уже легче. Этих – взашей! Пинка дал им?
– Нет. Оставил.
Ковтун замер и вдруг перешел на украинский:
– Чего??? Да ты что? Сказився?
Артем покачал головой:
– Судите сами, Егор Кузьмич, молодые родители и ребенок полуторагодовалый. Ну куда я их «взашей»? – Павлов вздохнул и сделал глоток воды. – А уж когда я их бумаги посмотрел, то сразу понял, что этих бедолаг просто провели. Собрали с таких, как они, по полтиннику баксов. Пообещали дом через год и теперь маринуют. Бумаги негодные. По ним ничего и потребовать нельзя. Но я кое-что придумал. Поэтому к вам и пришел.
– Ага. Только сперва в суд сбегал. Так?
Сцепивший толстые руки на огромном животе министр уже понял, зачем к нему пришли.
– Не буду отрицать, – подтвердил Артем. – Сбегал. Даже иск уже сдал. А вам принес определение суда. Министерство выступит третьей стороной.
