Его тонкие губы раздвинулись в непроизвольной улыбке. Улыбка была неприятная, скорее похожая на ухмылку, такое выражение появляется у человека, которому доставляет удовольствие видеть страдания других.
Он накинул китель и, захватив папку с документами, направился в сто седьмой кабинет, где обычно проводились допросы задержанных.
Вид у Соловьева был еще хуже, чем при посадке в полицейский автобус. Бледный, со взъерошенными волосами и трясущимися руками, он напоминал параноика.
– Да уж, Аркадий… – Дрозд заглянул в документы, – Алексеевич. Вид у вас неважнецкий. А дела и того хуже, буду с вами предельно откровенен.
– Я… Пожалуйста, мне нужны лекарства… – задыхаясь, проговорил банкир. Он принялся судорожно расстегивать пуговицы на рубашке, но движения его были неловки, и он, отчаявшись, попросту рванул и без того разорванный воротник. Пуговицы россыпью полетели на пол.
– Вам плохо? – с деланым участием спросил Дрозд.
– Я диабетик… Мне нужен инсулин…
– Сейчас мы с вами немного побеседуем, а потом я к вам приглашу врача. А вы напишете, какие лекарства и в каком количестве вам нужны. Я передам эту информацию вашей супруге.
– Мне нужен… адвокат, – сглотнул Аркадий Алексеевич, словно у него в горле был комок.
При слове «адвокат» Дрозд поморщился, как будто испытывал сильнейшую зубную боль.
– Полно вам, Аркадий Алексеевич. У нас сейчас с вами простая беседа, приватная, скажем так.
– Что вам нужно?! Я совершенно… совершенно ничего не понимаю! – выкрикнул Соловьев.
– Пожалуйста, – следователь будто ждал этой эмоциональной фразы. – Начнем по порядку?
Он открыл папку, которую принес ему Коренко, и принялся зачитывать вслух причины задержания Соловьева. По мере того как Дрозд читал, и без того бледное лицо Аркадия Алексеевича стало белее простыни.
– Это… клевета! И вы за это ответите!
– Разумеется, – холодно сказал Дрозд. – Я только хотел вам напомнить про одну очень полезную для вас вещь.
– Ка… какую? – прошептал Соловьев, уже потерявший способность что-либо соображать.
– Чистосердечное признание.
– Нет. Нет, нет и нет. Я хочу адвоката, – уперся Аркадий Алексеевич.
– Ладно. Начнем с конца. Откуда у вас пистолет? – спросил Дрозд.
– Я никогда… у меня… это вы мне его подбросили! – вдруг завизжал Соловьев, уже не в силах себя сдерживать.
– Странно. Понятые были рядом, и они наверняка бы заметили, если бы кто-то из оперативников что-то вам подбросил в ваш, замечу, Аркадий Алексеевич, сейф.
Дрозд откинулся на спинку стула, собираясь сказать что-то еще, но в этот момент зазвонил его мобильный телефон.
– Да.
– Геннадий Яковлевич, там на КПП адвокат пришел, – раздался в трубке голос дежурного. – Мы удостоверение проверили, это Павлов.
Следователь бросил короткий взгляд на съежившегося
