и крыша над головой имеется, и ветра нет.
К тому времени вялые капли переросли в дождь. Зябко кутаясь в куртку, Борис чуть ли не бегом засеменил к кирпичной коробке, темнеющей в самом конце гаражных боксов.
Сергей посмотрел на часы и сказал:
– У меня не так много времени.
– Ну да. – Борис кивнул. – А у кого оно есть, время-то? Люди куда-то спешат, а зачем? Рано или поздно все на том свете будем, – философски закончил он, подняв грязный палец.
Пока Сергей брезгливо оглядывал мусор, раскиданный вокруг, Борис, пыхтя, соорудил из остатков табуретки что-то вроде стола. Закопченные канистры он поставил рядом в качестве стульев.
– Садись. Чего ты жмешься будто в первый раз?!
– Вы правы, я тут и в самом деле в первый раз, – сказал Сергей и шмыгнул носом.
Видя, что потенциальный собутыльник испытывает робость, Борис сграбастал из его рук пакет.
– Ты, Серега, как ребенок, – заявил он, расставляя на табуретке пластиковые стаканчики.
Потом Борис достал из пакета черный хлеб, шпроты, свинтил крышку с бутылки «Праздничной» и почувствовал, как его рот наполняется слюной.
– Давай за знакомство.
Сергей отпил совсем чуть-чуть. Борис проглотил содержимое стакана, рыгнул, откупорил бутылку с лимонадом и с наслаждением прильнул к горлышку.
– Вот теперь можно жить, – протянул он, хлопнув себя по груди. – Ух! Так что у тебя случилось, профессор?
Сергей взял кусок хлеба, понюхал его, осторожно положил на место и проговорил:
– Вы почему-то упорно называете меня профессором. Но поверьте, я не имею никакого отношения…
– Еще раз назовешь меня на «вы», и я обижусь, – оборвал его Борис. – А в таком состоянии могу и в глаз дать.
Сергей испуганно моргнул, непроизвольно дотронулся до очков.
Борис расхохотался:
– Эх ты, салага!
– От меня жена ушла, – глухим голосом произнес Сергей.
Не меняя выражения лица, Борис наполнил свой стакан.
– Ушла совсем, – прибавил Сергей, словно сомневаясь в том, что был услышан своим новым знакомым.
– Как ушла, так и вернется, – беспечно заявил Борис, опрокидывая в себя стакан.
Его глаза заблестели, а обрюзгшее лицо раскраснелось. Теперь, когда зудящая боль в черепной коробке утихла, а в желудке булькала живительная влага, любая проблема казалась ему не серьезней комариного укуса. Начиная с этой несносной сучки таксы, которая загадила всю прихожую, и заканчивая глобальным финансовым кризисом. А тут какая-то ерунда – жена ушла.
– Не вернется, – сказал Сергей, и его нижняя губа дрогнула. – Она изменила мне.
– Мы с женой тоже разошлись, – сообщил Борис, подцепил лезвием перочинного ножа шпротину, проглотил, облизнул губы. – Но я не злюсь на нее. Мы слишком разные.
Сергей окинул его внимательным взглядом.
– Характерами не сошлись? – спросил он.
