и побасенок ещё в соседнем Шеме, и получил намёк от бедолаги – придворного чародея, то где расположено третье, придётся выяснять уже самостоятельно.
А поиски наугад смысла не имеют – долго и хлопотно.
Жить в берлоге, вокруг которой не сложено массы преданий, и не ходит дурных слухов, может, и безопасно… Но вот – не соответствует оно менталитету злых чародеев: о них, будущих Властителях Вселенной, должны знать, и шёпотом передавать друг другу страшные сказки, жители всех окрестных поселений!..
Варвар тем не менее спешить не стал: подкрепился от души вяленным мясом – его запас оказался ещё вполне ничего себе! – напился вволю из пополненных запасов бурдюка. И двинулся тем же маршрутом, что и вчера: вглубь гористой местности. На логово мага он собирался теперь взглянуть с противоположной его стороны.
С верхнего конца малой долинки прямой видимости в долину мага не обнаружилось. Пришлось перебраться через ещё один перевал и хребет. А к гребню очередной горы – подбираться ползком. Но такая тактика себя оправдала: его явно никто не заметил. Потому что и овечки и ловчья полоса из паучьих нитей снова были на своих местах!
Хм-м…
Значит ли это, что маг решил, что его противник сдался и ушёл? Вряд ли. Маг наверняка знает основные привычки Конана: тот будет пытаться выполнить порученную работу добросовестно. То есть – до конца. В-смысле, до конца жизни его – мага!
Нет, колдун вряд ли считает Конана – трусом или глупцом. Вероятней всего тут приготовлен другой сюрприз. Например: Конан с огромными трудностями пробивается к хижине, а там…
А там – никого нет!
Чародей затаился в тайнике. Или удалился в запасное убежище, вероятней всего, спрятанное внизу: под почвой долины.
Потому что нет для чёрного мага ничего любимей и привычней, чем сырые и запутанные тёмные подземелья!
Посопев и раздражённо подёргав щекой, Конан отступил, и спустился назад в долину: нарубить побольше смолистых веток на факелы.
Через гребень он перевалил практически не скрываясь. Ткнул уже зажжённым факелом в ближайшую серебристо-белую паутинную нить. Та, как и в прошлый раз, вспыхнула, передав импульс остальным нитям. И те рассыпались с хлопком в серый порошок.
Конан продолжил спуск, с подозрением глядя на барана и его овец.
Но те оказались учёными: вначале долго его рассматривали.
Этой форы Конану оказалось достаточно: он приблизился настолько, что смог прицельно метать кинжалы, которыми был щедро оснащён его любимый пояс.
Работал Конан спокойно и методично: десять стальных зубьев – десять поражённых тварей! Одиннадцатого монстра – барана! – варвар просто насадил на меч, не без отвращения пронаблюдав, как из раны на вздутом брюшке потекла омерзительная молочно-жёлтая жижа: не то гной, не то – кровь уродливого чудища!
С противным чавканьем тварь сползла с острия, когда киммериец опустил меч вниз. Устрашающего вида жвала всё ещё продолжали трепетать и двигаться
