местности. К тому же обессиленные «желтки»-носильщики без посторонней помощи не могли преодолеть даже небольшое препятствие. Глири лютовал.
Обливаясь потом, вор забрался на очередной карниз, плюхнулся на землю и расстегнул ремни. Дальше склон становился пологим, недалеко уже и до древней площади. Квазимодо слегка отдышался и полез обратно – забирать остальные части орудия. Съезжать по камням вниз было еще неудобнее, чем подниматься. Скалы быстро добивали несчастные сапоги. Для успокоения вор старался думать не о том, как здорово будет вспороть брюхо господину сотнику, а о вещах отвлеченных – например, зачем все-таки построили ту площадь? Домов нет, жертвенников тоже. Ну и развлечения у предков местных орков были.
Навстречу ползла вереница измученных носильщиков. Ободранные, почти голые людишки, из-под остатков тряпья торчат ребра-трещетки. Внизу свистит плеть сотника, звучат хриплые ругательства.
Квазимодо быстренько подхватил станину и «плечи» и, обгоняя носильщиков, полез вверх. «Желтки» едва двигались. Запавшие щеки, тусклые глаза. И плотная вонь болезни. Нет, не жильцы. Жалости вор не испытывал. Вчера-то тебя самого тоже никто не жалел. Квазимодо забрался на знакомый карниз. Передохнуть удалось недолго – снизу приближался рык командира. Встречаться с сотником лишний раз Квазимодо не хотелось. Не время еще.
Парень глотнул водички и пошел дальше. Идти по относительно ровной поверхности казалось странно. Все тянуло опуститься на колени и начать цепляться за камни передними лапами.
На уступе сидела пара солдат с арбалетами – прикрывали движение отряда. Сотник действительно не доверял оркам. С одной стороны – правильно, конечно, с другой – при желании лучники горцев шутя перещелкают растянувшийся и измученный отряд. Временами дозорные замечали маячившие на соседних склонах фигуры горцев. Но орки казались одиночками – должно быть тоже дозорные. Понятно – за незваными гостями глаз да глаз нужен.
Обеда не было, Глири лишь приказал раздать остатки вчерашних лепешек. Отряд тащился уже по каменистому плато. Подъем дался нелегко – восемь носильщиков не выдержали, остались в каменистых щелях, и даже плеть Глири не могла пробудить в них чувство самосохранения. Возможно, сотник предпочел умертвить ослушников на месте, не давая несчастным шанса быть сожранными орками или отдохнуть и догнать отряд. Квазимодо такие подробности не интересовали – под конец дня он сам едва волочил ноги.
Ночевал отряд посреди голого узкого плоскогорья. Откуда-то взялся сильный и довольно свежий ветер. Он нес запах трав, открытых просторов – здоровый запах, но он никого не радовал, люди тряслись от холода. Кустов вокруг росло слишком мало, чтобы удалось разжечь нормальный костер. Теперь Квазимодо догадался, почему орки носят свои мохнатые жилеты. Прохладные здесь ночки. Пришлось вставать и идти разыскивать «своего» носильщика. Подъем пережил только Тонкий, второй прикормленный вором «желток» остался лежать где-то на склоне. Квазимодо не слишком удивился – бедняга Толстый и вчера выглядел неважно. Хорошо, что наиболее ценное
