сам прыгает в пасть чудовищу, пробирается во чрево и выедает аванку печень. Полезное, конечно, животное, симпатичное, да только где его взять?
Пришел Глири и разогнал слушателей. Сказочнику достался крепкий пинок, Квазимодо был облагодетельствован аж двумя – видимо, за молчание.
Ложась спать, вор поинтересовался:
– Слушай, а что ты там такое вопил насчет улыбки? Или мне с перепугу послышалось?
– Не послышалось. Я говорил, что нужно в «место улыбки» целить. – Фуа потрогал себя где-то в районе челюсти. – Здесь у аванка жилы сходятся. Если попадешь – он сразу ослабеет.
– Ну да, понятно. Только я в твоего аванка вообще попасть не могу. И что ты в себя пальцем тычешь? Вы с этим гадом, конечно, родственники – у обоих перепонки на лапах имеются, – но если насчет морд говорить, то они уж очень разные. Где у него «улыбка» эта? Не разглядишь. Небось, если ему стрелу в дырку в заднице засадить, тоже ослабеет? Нет уж – пока я выцеливать буду, эта тварь на месте сидеть не станет. Надо как-то по-другому с ним справляться.
– Никак с ним справиться нельзя. Нужно ждать, когда уйдет, – прошептал фуа.
– Вряд ли Глири согласится сидеть и ждать. Наверняка что-то другое порешит.
Сотник решил все очень просто. После завтрака отряд был построен, Глири прошелся перед строем:
– Хватит отдыхать. Отправляемся на лодках. Приказ командора никто не отменял. По кустам прятаться да на бережке валяться времени нет. И трусить нечего – тварь нажралась, когда еще проголодается. Все, грузитесь.
Строй не шелохнулся. Ни слова не сказали и оставшиеся чуть в стороне проводник, техник и «серый».
Глири стоял перед неровной шеренгой, заложив руки за спину, и улыбался. Кажется, ситуация доставляла ему удовольствие.
– Что, маменькины сынки, страшно? А бунтовать не страшно?
С шелестом вылетели из ножен клинки. Квазимодо едва уловил движение. Сотник мгновенно оказался у строя. Ударил рукоятями мечей в живот двум ближайшим солдатам. Те с хрипом рухнули на колени. Глири отступил, качнул в воздухе клинками:
– Это – предупреждение. Дальше буду рубить без уговоров.
«Вот смелый, ублюдок, – подумал Квазимодо, наблюдая, как покачивается в левой руке сотника бессовестно присвоенный кукри. – Один перед полусотней озлобленных бойцов и только улыбается».
– Ты, – сотник указал мечом на моряка перед собой, – пшел к лодке.
Моряк нерешительно вышел из строя, оглядываясь, пошел в сторону лежащих подальше от воды лодок.
– Ты, – Глири нацелил клинок на следующего солдата, – идешь грузить или тебя рубить?
Цепь лодок двигалась, стараясь держаться как можно ближе к берегу. Путь сложный – то и дело приходилось обходить коряги, отмели. Весла путались в цепкой растительности на дне. Лодка Квазимодо двигалась последней –
