тактику в Молдове и на Украине в попытке помешать обеим странам подписать соглашения об ассоциации с Европейским союзом[165]. В июле 2012 года Россия остановила импорт ведущего украинского производителя кондитерских изделий – якобы в связи с выявлением канцерогенов в образцах продукции – и усилила таможенные проверки украинских товаров на границе, что, как сообщалось, обернулось потерей для Украины приблизительно 500 миллионов долларов[166]. Весной и летом 2014 года правительство Российской Федерации закрыло границу для основного потока автопоездов с Украины, тем самым вынудив прекратить работу ряда украинских предприятий в России. Еще, как и ожидалось, она повысила цену на природный газ в стремлении «пригасить» прозападный энтузиазм Киева, мечтавшего присоединиться к ЕС[167]. Кроме того, российские официальные лица открыто заявляли, что подписание соглашения с ЕС будет помехой для дальнейшей интеграции Украины с Евразийским таможенным союзом и заставит Россию ужесточить торговые ограничения[168].
В дополнение к применению агрессивных геоэкономических действий против Украины Россия также использовала этот конфликт для экономического давления на те страны ЕС, которые не одобряли ее политику в украинском вопросе. Спустя год после августовского (2014) эмбарго России на молочную продукцию ЕС европейские производители отчитались о 25-процентном снижении цен в результате сокращения спроса на их продукцию[169]. Расследование Нидерландами катастрофы рейса 17 авиакомпании «Малайзия эйрлайнс» над Украиной (комиссия пришла к выводу, что вина, как минимум, частично лежит на России) побудило Россию уничтожить огромное количество голландских цветов и сыров по распоряжению Кремля в августе 2015 года. Российские власти не скрывают политических мотивов своих экономических действий. «Принцип „Око за око“ очевиден, – объясняет Эндрю Крамер, московский корреспондент „Нью-Йорк таймс“. – Даже прокремлевские комментаторы перестали искать благовидные предлоги и стали открыто говорить, что сжигание цветов должно послужить предупреждением Нидерландам относительно торговых рисков в случае, если расследование продолжится в прежнем ключе, неблагоприятном для России»[170].
Помимо нанесения ощутимого удара по экономике Украины, геоэкономические меры Москвы прежде всего напомнили Украине (и другим странам региона) о последствиях отдаления от России и сближения с Евросоюзом; кроме того, эти меры укрепили положение России как регионального экономического гегемона; и они обозначили недовольство приближением Североатлантического альянса к границам России[171]. Столкнувшись с таким обилием российских угроз, Украина отказалась от планов подписать соглашение с Европейским союзом на саммите «Восточного партнерства» в ноябре 2013 года в Вильнюсе[172].
Этот отказ, как сообщило правительство Януковича, диктовался «интересами национальной безопасности Украины»
Paul Taylor, «Analysis: Russia’s Phantom Pain to Hurt Ukraine in EU Pact», Reuters, November 11, 2013.
Главный санитарный инспектор РФ заявил, что шоколад, произведенный компанией «Рошен», украинским аналогом «Херши», содержит канцерогенные вещества. Компания «Рошен» представила официальным лицам России сертификаты безопасности от европейских инстанций и от продовольственного агентства ООН, а также пригласила российских инспекторов посетить украинскую фабрику – но не получила никакого ответа от России. Judith Miller, «Chilly Neighbors», City Journal, September 24, 2013.
Andrew Kramer, «Russia Steps Up Economic Pressure on Kiev», New York Times, March 23, 2014; Michael Birnbaum, «Russia Pressures Moldova and Ukraine ahead of Signing of EU Association Agreement», Washington Post, June 26, 2014.
Давление продолжилось, и Россия сообщила официальным лицам Молдовы, что будет «серьезной ошибкой» налаживать более тесные связи с Европой. Вице-премьер правительства России Дмитрий Рогозин позволил себе публично намекнуть на предстоящую зиму, рассуждая о сотрудничестве с бывшей советской республикой: «Мы надеемся, что вы не замерзнете» (он имел в виду зависимость Молдовы от российского газа). См. David M. Herszenhorn, «Russia Putting a Strong Arm on Neighbors», New York Times, October 22, 2013. В случае Молдовы эмбарго 2006 года на импорт вина (введенное вследствие мнимого несоблюдения производителями стандартов безопасности пищевых продуктов) со временем «переросло» в запрет на ввоз мяса и в «трубопроводную войну» 2014 года. Christian Oliver, «Moldovan Winemakers Struggle as Russia Vies with EU for Influence», Financial Times, April 8, 2014; «Russia Bans Meat Imports from Moldova», Moscow Times, October 27, 2014.
John Stevens, «How Russia Hurts UK Dairy Farmers: Sanctions Banning Import of EU Products Leads to Slump in Demand», Daily Mail, August 26, 2015.
Andrew E. Kramer, «Russia Burns Dutch Flowers Amid Netherlands’ Inquiry Into Malaysia Airlines Crash», New York Times, August 17, 2015.
Pavel Feigenhauer, «Russia Preparing for Global Resource War», Eurasia Daily Monitor, November 14, 2013; Andrew Witthoeft, «Russia Tries to Turn Ukraine East», National Interest, September 9, 2013.
Michael Leigh, «Ukraine’s Pivot to Europe?», Real Clear World, November 13, 2013.
