советского государства. Пожалуй, в XX веке именно Ильин среди ученых-эмигрантов оказался наиболее стойким и последовательным противником СССР. Ильин оставался непоколебимо твердым в неприятии советской действительности на протяжении всей жизни, будучи убежденным в поражении большевистского проекта. Что стояло за этим? Своеобразная узость мышления и восприятия действительности, неистребимая вражда или гениальное предвидение будущего? Ответ на этот вопрос нуждается в тщательных исследованиях всего творческого наследия русского мыслителя.
Нахождение верных путей для России Ильин видел в освобождении политического мышления от доктринерства и формальности. «Россия спасается только самостоянием, и нам всем надо блюсти свою полную духовную независимость»[5]. Опыт демократий показывает и доказывает, что политическая свобода отнюдь не возвышает человека, а лишь только раскрывает его сущность со всеми положительными и отрицательными качествами. России не нужна свобода во что бы то ни стало, безмерная свобода способна погубить страну. «Чтобы приучить людей к свободе, надо давать им столько свободы, сколько они в состоянии принять и жизненно наполнить, не погубляя себя и своего государства»[6].
Ильин полагал, что после падения советской власти должен пройти значительный исторический период по восстановлению народного правосознания. В этот промежуточный период должна править «национальная, патриотическая, отнюдь не тоталитарная, но авторитарная – воспитывающая и возрождающая – диктатура»[7]. Не принимая формальной западной демократии, он сознавал, что для восстановления монархии должен созреть целый ряд условий: внутреннее тяготение людей, способных к активным проявлениям, ядро наиболее деятельных монархистов, способных повести народ, соответствующая международная обстановка, позволяющая проявиться монархии и избрание монарха как итог монархических устремлений народа. Россия должна строиться правом, а не произволом, ей нужен порядок, основывающийся на здоровом правосознании. Ильин настаивал на особой форме государственного управления для России, которая будет соответствовать ее национальным и историческим данным. «Новая конституция России должна совместить преимущества авторитарного строя с преимуществами демократии, устраняя опасности первого и недостатки второй»[8].
Монархию в России, как и любую другую форму власти, можно ввести законодательно, но это не значит, что такое решение будет соответствовать правосознанию людей. «Мне приходилось встречать людей, – писал Ильин, – непоколебимо уверенных в том, что стоит в России «провозгласить монархию» – и все «пойдет гладко и станет на свое место»[9].
После десятилетий советской власти, считал Ильин, русский народ окажется не в состоянии перейти сразу к монархической форме правления. Переходной этап окажется необходимым. Авторитарная форма правления
Там же, с. 48.
Там же, с. 321.
