солнечный свет Ладогу. Страшно было? Было. Но уезжать не хотелось. Тут еще где-то маяк есть, надо сходить посмотреть. А потом – что она скажет маме? Что они испугались ночных призраков и уехали? Да после такого ее никуда больше не отпустят. Даже и с Глебом.
– Ладно… – буркнула Анка, опять впадая в сонное состояние. – Исправим.
И Светик почему-то поверила ей. Поверила, что можно развернуть время вспять, сделать так, как будто этих двух дней не было.
Хотя, конечно же, все это было.
О большом острове на Ладоге Анка прожужжала все уши. Когда-то здесь был огромный колхоз, который развалился еще в семидесятые годы. Когда-то на нем жило много народа, они разводили коров, ловили рыбу. Когда-то… Сейчас на острове остался один человек. Дядя Лёка. Именно он встретил друзей на седьмом кордоне.
Машина, которая везла их на кордон, только остановилась, а к ним уже бежал невысокий дедок в темно-сером пиджаке. Добро улыбался. Цепкий взгляд внимательно ощупывал четверку туристов.
Это и был дядя Лёка.
– Озоровать не будете? – шутливо спросил он.
Обещали не озоровать.
Небольшая весельная лодка бодро переваливалась с борта на борт, каждый раз ухитряясь не черпануть воды. Наваленные горкой рюкзаки. Гордо восседающий сверху бледный Костик: носик недовольно сморщен – он бы предпочел идти на моторке, а не плюхаться полчаса на веслах. Глеб по-мужски предложил свою помощь в доставке груза и туристов, но дядя Лёка греб сам. Разнокалиберные весла – одно дюралевое, другое деревянное – весело взрывали воду.
Идти было близко. Трудолюбивые финны, которые жили на острове до всех войн и революций, сделали длинную каменную дамбу, которая прерывалась в пятидесяти метрах от большой земли. Дамбу до конца не довели, чтобы круговорот воды не останавливать, чтобы рыба могла спокойно проплывать.
К мысу дамбы лодочка и причалила.
И такая отсюда красота открылась, что настроение сразу же стало хорошим. Шагать по узкой дамбе было весело. Болотистый берег шумел бесконечными зарослями осоки. Вспархивали потревоженные утки.
Потом дамба кончилась и сразу начался лес. Настоящий карельский непролазный бурелом. В лесу тут же нашлись созревшая земляника, черника и много-много грибов. Так что Глеб в конце концов бросил рюкзак и улегся на землю, вытянув свои длинные ноги через всю дорогу.
Все это время, пока они восхищались красотами, пока Костя ворчал, что его покусали комары, пока они собирали чернику и землянику – это Анка, и лисички – это Светик, дядя Лёка не переставая говорил.
Рассказал о себе. Как в далеком пятьдесят втором вместе с отцом и матерью четырнадцатилетним пацаном приехал на остров из Белоруссии, как работал в колхозе, как тут было весело, сколько людей и сколько домов в округе было, как много работали, как вечерами танцевали без устали.
Вот тогда-то и промелькнуло упоминание о кладбище.
– А бывало, наработаешься, наломаешься за целый день, домой придешь, горбушку схватишь – и гулять.
Дядя
