яд и испускающий смертоносное питие; представим, что чрево его пожирает более всякой печи, истребляет все ввергаемое, а ноги как бы крылатые и быстрее всякого пламени. Пусть лицо его будет составлено из собачьего и волчьего; пусть он не будет произносить ничего человеческого, но будет издавать из себя звуки нестройные, отвратительные и страшные; пусть даже в руках у него будет пламень. Может быть, вам представляется страшным сказанное мною; но я еще не изобразил его надлежащим образом. К сказанному надобно присовокупить и еще нечто: пусть он поражает встречающихся с ним, пожирает и терзает плоть их. Но сребролюбец гораздо хуже и такого чудовища».
Собственность – лишний груз для души, главным богатством которой должна быть благодать Божия. В обременении богатством святые отцы видели препятствие развитию в душе постоянного тяготения и любви к Богу, поскольку богатство требует больших забот и напряжения сил не только для его приобретения, но и для его сохранения.
Святитель Василий Великий спрашивал: «Откуда же это у тебя? Не ясно ли видно, что свое собственное удовольствие предпочитаешь ты облегчению участи многих? Поэтому, чем больше у тебя богатства, тем меньше у тебя любви».
Святитель Иоанн Златоуст считает, что богатство всегда строится на несправедливости: «Невозможно разбогатеть тому, кто не делает несправедливости. Но что скажешь ты, если кто-нибудь от отца получил наследство? Он получил собранное неправдою… можешь ли ты, восходя через длинный ряд поколений, доказать таким образом, что имущество это законно приобретено? Никак не можешь это сделать. Напротив, начало и корень его непременно должны скрываться в какой-нибудь несправедливости. Почему так? Потому что Бог не сделал одного богатым, а другого бедным. Невозможно разбогатеть тому, кто не делает несправедливости».
Потому святитель Григорий Богослов увещевал: «Откажись от всего и стяжи одного Бога. А если не хочешь оставить все, отдай бо́льшую часть. Если же и того не хочешь, по крайней мере, излишки употребляй благочестиво».
На свете нет ни одного человека, который бы не хотел быть благополучным. Бедный хочет быть богатым, богатый хочет быть в чести и славе. Все хотят быть счастливыми по своим понятиям. Но все это пустое; все это тень; все это никогда не составит человеческого благополучия. По слову святителя Иннокентия (Вениаминова), нынешние богачи – нищие перед Соломоном, но он, вполне испытав все возможные удовольствия мира, под старость признался, что всё на свете суета сует и всяческая суета (см.: Еккл. 1, 2). Есть для нас счастье и блаженство – счастье вечное, блаженство истинное и неизменное – Царствие Небесное. Только в нем человек будет вечно счастлив, каждую минуту весел и радостен, всегда спокоен.
Достижения цивилизации, уют и обеспеченность – все у нас есть, и – ничего у нас нет. Потому что мы ничего не можем удержать. Как бы мы ни хватались за все это, оно течет меж наших пальцев. Все, чем мы обладаем, может быть отнято мгновенно. Надо понять, что все, чем мы обладаем, – это знак Божественной любви
