Атланта Кронид, и гонит, и гонит… Куда? По путям? Без путей?..
Где твое счастье, Атлант?
Истлевали травы, чернели пески и камни под тяжко-огромной опаленной стопой титана. Обугливалась листва и кора деревьев. И, мгновенно испаряясь, иссякала в ключах вода под жарким вихрем безумного бега Атланта.
Сорвалась богиня облаков Нефела с Олимпа. Хочет влажно-прохладным облаком окутать Атланта, охладить жар его горящей головы. Но отбросил свирепо Зевс облако, разорвал, как шкуру овечью, разметал клочья по воздуху. И бледным призраком укрылась Нефела от гнева Кронида за спиной Геры в черных тучах.
Так до самого края земли гнал Атланта к океану победитель Кронид. И гром́а повторяли раскатами голос Кронида:
– Горе, горе тебе, Гора-Человек! Будут ноги в плечах у тебя! Будут руки в бедрах твоих!
Высоки берега Мировой реки-океана. Как огромные зубцы гребня-великана, поднимаются они отвесно, уступами, над темными водами. Между зубцами гребня, извиваясь глубокими прорывами, тянутся к океану голые ущелья, но у самых вод стелются устья ущелий пурпуром песков.
Ночь. Стихла битва. Зияя черными ранами, лежало иссеченное огромное тело Атланта у вод океана, на высоком гребне, все в рубцах, словно кто письменами-исполинами испещрил его по обугленной коже. Одна рука титана свисала недвижно над пурпуром песков, другая тонула во мгле ущелья.
Что за пир вокруг тела титана? Кто вы, гости ночные? Не птицы, не звери, не нетопыри. Без крыльев реют и вьются – легче воздуха, духа жизни… Это Тени-скиталицы непогребенных, те, что блуждают над почвой земли. Закрыты для них врата айда.
Жадной стаей приникли Тени к телу титана. Как псы, лижут раны Атланта, выпивают по капле жизнь – его бессмертную кровь, отгоняя друг друга. И над ними, ныряя, взлетая, с воем кружатся в полудреме стаи отверженных Теней: отогнали их счастливые Тени. И сколько их! Борются, бьются за кровь. Только б каплю испить…[5] И вот оживут – на мгновение. О, как дорого это мгновение! Столько в нем!.. Не века – мириады веков.
– Дай припасть! Дай мне выпить… Еще каплю… одну… Дай ожить…
Но жестоко отгоняют молящих новые толпы Теней, отрывая их рот от ран Атланта. Кружатся, реют Тени – кружатся, реют и молят:
– О, еще бы мгновение!..
И поют, засыпая, Тени прощальную песнь – песнь Хроносу-Времени:
О, кто знает, как мерится Время?
В нем часы – не часы.
Вы спрос́ите звезду. Она скажет:
Век? – Он краток, как миг.
Миг? – Он долог, как век.
Только там, где кончается Время,
Поднимается Чудо-гора.
Дольше долгого сна титана
Для Теней мгновение жизни,
Если нет во сне Сновидений
Близ реки Мировой, океана,
Где багряный берег заката.
Ночь закрывала ворота. Из-за гор океана бледно тянулся сумрак. Кончен пир. Улетели испуганные Тени.
Видел рассвет, видел Пирфорос-Утренник на крылатом алом коне, предвестник Эос-Зари, как все еще
По верованиям древних эллинов, тени умерших теряют память и живут призрачной жизнью. Но, испив крови, они на мгновение оживают, и память к ним возвращается.
