расползаться. А то я совершенно никакой, да и ребята чуть тёплые… Ну-у! Если успеешь, приходи… С машиной? Тем более. Развезёшь нас… Кто? …Нет. Не помню… У-уу! Так это уже сколько лет прошло! Нет, что-то не припомню… Ну, ладно, ладно. Ты же знаешь, я каждому помощнику рад. Давайте. Ждём.
Он положил трубку.
– Кто там? – спросил Свешников сиплым спросонок голосом.
– Степанцов. Какого-то парня везёт. Говорит, он толковый специалист по выборам. И сейчас совершенно свободен.
Свешников приспособил на нос свои очки с толстыми стёклами. От этого его подслеповатые глазки сделались огромными, и, казалось, он их специально таращит.
– Свободен от чего? – заинтересовался он.
– Н-ну-у! Не знаю… Я так понял, что от всего. От работы – точно. То есть, он сейчас нигде не работает.
– Так-так! Специалист, значит…? Славненько. Нам специалисты очень даже…
Свешников встал. Прошёлся, позёвывая, по комнате. Постоял возле согнувшегося Славика, туповато и равнодушно рассматривая его «шедевр». Потом, заложив за спину руки, быстро и ловко крутнулся на коротких кривоватых ножках и вновь оказался лицом к Ермоленко.
– А где Логвин? Ты что, уже отпустил этого лоботряса…? Вечно ты его больше всех жалеешь.
В это время вошёл, хлопнув дверью, Саша, торжественно неся впереди себя слегка помятый старый электрочайник, по запотевшему боку которого стекали капельки холодной воды, оставляя блестящие дорожки.
– А-а! Господин Свешников! Выспались? Теперь, наверное, свеженький, как огурчик! А мы тут все в заботах. И о Вас в том числе. Вот, как видите, сейчас Вам кофейку предложим. Мы Вас ценим и бережём.
– И это правильно! Я ведь ваш мозг. Интеллект, можно сказать, высшего уровня. Моё дело думать, а Ваше, Александр, – за водой для таких, как я, бегать, кофе подавать и мои умные мысли фиксировать.
В углу вздохнул Славик и проговорил хрипловатым тенорком:
– Эх, везёт же людям! Мне бы такие мозги! Я бы с 11 до 13 думал, с 13 до 15 обедал, с 15 до 16 изрекал придуманное. А всё остальное время – на баб, на баб…!
Свешников повернулся на каблуках в его сторону.
– Э-э-э! Ми-и-лай! Это мало – родиться с таким мозгом. Его потом всю жизнь тренировать и воспитывать надо. Не всем это дано. Не всем!
Сказав это, он гордо задрал подбородок и петушком прошёлся по комнате под одобрительные смешки присутствующих.
Ермоленко отодвинул штору и, молча, посмотрел через окно на ночной город. Из-за позднего времени огней было мало. Светили лишь уличные фонари да кое-где редкие окна квартир. В районе центра города света было больше. Там светились немногочисленные рекламные панно и неоновые вывески ресторанов. Такие только недавно стали появляться на улицах города, и было их ещё пока мало.
Входная дверь распахнулась.
– Всем привет! Ну, вы даёте!
