противиться не стал и дальше историю рассказывал сам её главный герой.
– Выхожу я, значит, из министерства, – продолжал он, – нагибаюсь за монеткой и на тебе… чуть руки не лишился.
– А зачем ты, министр, под колесо-то полез? – уже дома, за ужином спросила меня жена.
– Так ведь тогда я ещё не был министром, – задумчиво как-то ответил я.
– Как это, папа, ты тогда ещё не был министром? – удивился сын.
– Так это… – несколько растерялся я. – Просто. Не был и всё.
– Кем же ты был тогда? – спросили дочери.
– Чмырём последним и был я тогда. Да вы разве не помните?
– Что чмырём был, не помним, – честно признались все.
– Да как же? – удивился я. – Неужели и вправду не помните?
– Честное слово не помним, чтобы ты чмырём был. Помним, что завсегда ты был министром. Наша мама потому за тебя и замуж вышла.
– Верно, – подтвердила жена слова детей, – только потому я и вышла за тебя замуж, что ты министром был. А иначе, зачем мне за тебя замуж выходить, жизнь свою молодую губить?
– Какую жизнь, чего ты мелешь? – стал спрашивать я. – Министром-то – это я уже после стал. А замуж за меня ты раньше вышла.
– Когда это раньше я за тебя замуж вышла? – не понимала меня жена.
– Когда работала уборщицей мусоропровода, вот когда. Забыла что ли? – напомнил я ей.
– Когда это я работала уборщицей в мусоропроводе? – удивилась жена.
– Да, папа, расскажи как мама мусоросборники убирала, – обрадовались дети.
– Мамаша ваша всю жизнь, сколько я её помню, убирала мусоропроводы. Это сегодня только, не пойму, с чего только, она вдруг здесь уселась и жрёт суп с фрикадельками из фарфоровой тарелки да золотой ложкой… Она всю жизнь жрала суп из миски алюминиевой. Да и вы-то чего, собственно, обрадовались? – обратился я уже напрямую к детям. – Забыли, как ещё вчера ползали по помойкам в поисках макулатуры?
– Какой макулатуры, папа? Ты спятил? – воскликнули дети.
– Это я-то спятил? – удивился я. – Да это вас, уродов, по пьянке зачинали, а не меня. Знали бы вы, кто ваш настоящий папаша, вы бы так не вели себя.
– А как это мы себя ведём? И кто это наш папаша, если не ты? И что это значит – зачали по пьянке? Нам говорили, что нас рожали в Швейцарии, что в нашем, то есть в мамином распоряжении были лучшие из лучших европейские светила гинекологии и акушерства.
– Бред какой-то. Какая Швейцария? Мать вашу изнасиловал слепой маньяк, алкоголик и тунеядец Филипп. Ему тогда сорок стукнуло, когда он, значит, вашу маму в мусоропроводе изнасиловал. Он мало того, что слепой, но тогда ещё и пьян был вдребезги.
– Как это он изнасиловал нашу маму, будучи слепым, да
