Один из проверяющих чинов грозно рявкнул, указывая на деда:
– Эта орясина у вас весь строй портит. Определите его куда-нибудь с глаз долой.
Командиры подумали, подумали и решили отправить деда учиться на фельдшера. Пусть в госпитале солдат лечит. Там от него больше проку будет…
А когда дед выучился – началась первая Мировая война. Дед сразу попал на фронт и стал выносить с поля боя раненых солдат. Сначала носил по одному, а потом чтобы много не ползать – двоих сразу. Одного в одну руку, другого – в другую.
Раненых в первые месяцы войны было много. Амуниция на солдатах грязная, так что однажды в суматохе боя дед спутался и притащил в полевой госпиталь контуженого немца. Немец в госпитале опомнился, залепетал что-то испуганно, хотел было из лечебного учреждения сбежать. Но дед быстро пресек это подлое намеренье – контузил вражеского солдата повторно только уже кулаком.
После этого случая моему деду за проявленную доблесть и героизм дали Георгиевский крест…
***
Потом по какой-то причине наша армия неожиданно оставила позиции. Это произошло ночью, а дед по старой привычке очень крепко спал. Полевой госпиталь по приказу начальства быстро эвакуировали, а про деда в суматохе передислокации почему-то позабыли. Он остался в крестьянской хате, на окраине села, в которой квартировал.
Утром дед встал как обычно, пошел к реке умыться. Глядь, – рядом с ним немец какой-то зубы чистит. Дед решил, что это непорядок. Должна же быть хоть какая-то субординация: линия фронта и прочие атрибуты военного права. Подошел и восстановил справедливость – врезал немцу по загривку, так чтобы неповадно было забегать на чужие позиции.
На обратной дороге в деревню – встретил ещё двух германцев. Они несли воду в какой-то посудине. Это деда окончательно вывело из себя. Он решил, что у неприятеля нет никакого уважения к правилам ведения военной компании. Им бы только наступать. Им бы только лесть на рожон. Не долго думая, дед поставил и этих негодяев на место. Вернее уложил. Одного кулаком другого – жбаном, в котором враги воду несли.
Вернулся дед от реки в деревню, а там вообще творится черт знает что. Кругом германцы хозяйничают, как у себя дома. Да ещё и что-то орут по-своему, мельтешат, мешаются под ногами. Дед рассвирепел – начал дубасить их направо и налево… Немцы долго не могли понять, что это за странный солдат, на котором из одежды одни кальсоны, так развоевался. Машет и машет кулаками без разбору. А когда опомнились, когда скрутили его как следует, – поняли, что поймали вражеского лазутчика – агитатора и большевика… Таким образом, на какое-то время мой дед стал революционером. Он попал в одну камеру к матерым большевикам. Они стали склонять его к противоправной деятельности. Но стезя революционера моего деда не прельстила. В нем подспудно дремал мелкий собственник, тайный ценитель православной Руси, и изжить это
