вас особый интерес, и был бы очень благодарен, если бы вы сообщили мне, где и когда мы могли бы встретиться, чтобы обсудить это дело».
Скоро из Гамбурга пришел ответ, напечатанный на машинке и с подписью – «Герберт Зенгер»: «Я с интересом прочитал ваше письмо и хотел бы прежде, чем мы встретимся, получить больше информации, чтобы решить, достаточно ли полезны ваши связи».
Обратного адреса не было, поэтому Ширмеру пришлось снова адресовать письмо в «шпионский центр» КПГ в Гамбурге: «…Должен уведомить вас, что не могу сообщать в письме детали, и поэтому прошу о встрече».
Через три или четыре недели был получен ответ от «Зенгера»: «В виде исключения готов встретиться с вами в воскресенье. Буду ждать вас в зале ожидания главного вокзала, чёрное пальто, спортивное кепи, в руке носовой платок. С наилучшими пожеланиями…»
Встреча состоялась. Ширмер повторил свои слова о связях на военных верфях и военно-морском флоте. «Зенгер» сказал, что у них тоже есть свои хорошие связи и что многие морские офицеры охотно идут на контакт. Естественно, осторожный и подозрительный, «Зенгер» не торопился принять предложение Ширмера. Он отговорился тем, что его интересует только политика и он хотел бы знать о настроениях на флоте и имена недовольных офицеров. Эта встреча не принесла ничего существенного, если не считать того, что Ширмер получил тайный адрес для корреспонденции. Прошло несколько месяцев, а дело не сдвинулось с мертвой точки.
В октябре того же года Ширмер явился в контрразведку военно-морского флота и рассказал о своих контактах. С одобрения своих новых хозяев Ширмер опять связался с «Зенгером» и предложил ему документы, представляющие значительный интерес. С этого момента Лотар Хоффман, настоящий глава группы, стал активно работать с Ширмером. Офицеры контрразведки снабжали Ширмера фальшивыми документами и чертежами, а тот передавал их Хоффману, каждый раз получая от 30 до 100 марок. После того как документы фотографировались в подвале у Лемана, их возвращали Ширмеру, а тот отдавал их в контрразведку.
В мае 1931 года, когда связи группы Хоффмана были прослежены контрразведкой, их арестовали. В апреле 1932 года состоялся закрытый судебный процесс, и члены группы были приговорены к длительным срокам: Хоффман к четырем годам каторжных работ, двое других – к двум годам.[118]
Как много других советских разведгрупп работало на верфях, разумеется, осталось неизвестным. Однако не подлежит никакому сомнению, что, когда крейсер был спущен на воду, фотографии и чертежи главных его узлов лежали на письменных столах Главного штаба Красного Флота.
Убийство советского агента людьми из НКВД на австрийской территории, которое случилось примерно в то же время, привлекло всеобщее внимание в Европе и сильно обострило политическую ситуацию. Жертвой стал Георг Земмельман, он восемь лет работал на советскую разведку в Германии, якобы являясь служащим советского торгового представительства в Гамбурге.
Это не было концом карьеры Хоффмана. Он находился в Дании, когда страна была оккупирована немецкими войсками. Его арестовали, привезли в Германию и приговорили к смертной казни. Однако он не был казнен. Как он вел себя в тюрьме, так и осталось неизвестным, но когда его освободили в 1945 г., то обратно в компартию не приняли и он 3 года пробыл в «изоляции». После 1948 г. Хоффман снова обрёл расположение Москвы и правительства ГДР.
