если так, я не хочу, чтобы мои передвижения фиксировались.
– Я уверен, что дело так и обстоит. Они не фиксируются.
– Хорошо. А что это за подозреваемый в Синклер-тауэрс?
– Один наш важный шельма-капиталист, которого тем не менее подозревают в принадлежности к тайным «комми». Скучное дело, но Эс-ай нужно отрабатывать свой хлеб, верно?
– Я его знаю?
– Думаю, ты всех знаешь.
– Шанхаец или кантонец?
– А почему ты считаешь, что он тот или другой?
– А, значит, европеец?
– Он просто подозреваемый, Иэн. Извини, это все пока большая тайна.
– Да ладно, этот дом принадлежит нам. Кто? Я никому не скажу.
– Знаю. Извини, старина, не имею права. Однако могу предложить тебе одно умозрительное соображение. Предположим, есть мужчина, который женат, очень важная персона, и есть дама, чей дядюшка, как выяснилось, первый человек после негласного главы нелегальной тайной полиции гоминьдана[37] в Гонконге. Предположим, гоминьдан захочет привлечь эту очень важную персону на свою сторону. Конечно же, на него можно надавить с помощью такой дамы. Верно ведь?
– Верно, – охотно согласился Данросс. – Если он болван. – Он уже знал о дяде Вэй-вэй, Жэне, и несколько раз встречался с ним на приемах в Тайбэе. И этот человек ему понравился. «Тут никаких проблем, – подумал он. – Она мне не любовница и даже не подруга, хотя красива и желанна. И соблазнительна».
Он улыбнулся своим мыслям, двигаясь в потоке машин по Мэгэзин-Гэп-роуд. Потом подождал в очереди, чтобы проехать по круговой развязке, и направился по Гарден-роуд к Сентрал, до которого оставалось полмили, и к морю.
Уже показалось взметнувшееся ввысь современное двадцатидвухэтажное здание – офис «Струанз». Фасадом оно выходило на Коннот-роуд и на море почти напротив терминала компании «Голден ферриз», паромы которой курсировали между Гонконгом и Коулуном. Видеть офис было, как всегда, приятно.
Отыскивая где только можно лазейки в плотном движении, он объехал слева отель «Хилтон» и площадки для крикета, потом свернул на Коннот-роуд, где на тротуарах было полно пешеходов. И остановил машину около главного входа в Струан-билдинг.
«Большой день сегодня, – подумал он. – Приехали американцы. И если повезет, Бартлетт станет той петлей, которая затянется на шее Квиллана Горнта раз и навсегда. Дай нам Бог провернуть все это!»
– Доброе утро, сэр, – бодро приветствовал его швейцар в униформе.
– Доброе утро, Том.
Данросс выбрался из низко сидящей машины и взбежал по мраморным ступенькам, перепрыгивая через одну, к огромной стеклянной входной двери. Другой швейцар отогнал машину в подземный гараж, а еще один распахнул перед ним дверь. В стекле отразился подкативший «роллс-ройс». Узнав его, Данросс оглянулся. Из машины вышла Кейси, и он невольно присвистнул. Шелковый костюм строгих линий выглядел очень консервативно, но не скрадывал
