этого тела. Среди других, находившихся в «Вестерли», оно являлось «чужаком». Это был не эксперимент, не добровольное пожертвование и не подарок.
Несмотря на все недостатки этого человека, Ким всегда расслаблялась, когда жертвы поступали в распоряжение Китса. Он обращался с ними с уважением.
– Как только, так сразу, инспектор.
Стоун перевела взгляд на Дэниела. Его глаза светились от удовольствия. Он наслаждался ситуацией. Но если он думает, что может играть здесь в свои игры, то ему придется делать это в одиночестве.
Инспектор повернулась, перешла вброд ручей и только тогда обернулась назад.
– Китс, встретимся завтра, в девять утра. – Тут она посмотрела направо. – Мне было приятно встретиться с вами вновь… доктор Бэйт.
Стоун стремительно двинулась вверх по холму и не притормозила, даже когда рядом оказался Брайант.
– Иуда, – процедила она сквозь зубы.
Теперь ей все стало ясно. То, как Брайант посмотрел на пикап. Его самодовольная улыбка и то, как он долго общался с этими консультантами. Если она правильно помнила, то Брайант с Дэниелом прекрасно ладили.
– Ты знал, что он здесь, и не удосужился сказать мне об этом?
– Не люблю лезть в чужие дела, благодарю покорно. – Брайант пожал плечами безо всякого сожаления. – Да и в чем, собственно, дело? Не то чтобы что-то произошло, когда…
– Конечно, волноваться не из-за чего, – резко отрезала Ким. Ну да, была между ними какая-то тяга, но они были слишком заняты, чтобы признаться в этом.
– Вот именно. Э-э-э… гораздо важнее, командир, что ты увидела там, на ноге мертвой девушки.
Ким подняла руку и потерла указательным пальцем ноготь своего большого пальца.
– Ногти на руках и ногах были тусклыми и необработанными. Как будто их покрыли матовой краской.
– Все равно не понимаю. – Сержант покачал головой.
– Средство для удаления лака. Им снимают лак с ногтей. И пользовались им совсем недавно.
– Ты думаешь, что это имеет какое-то значение? – спросил Брайант с сомнением.
– Брайант, а я надеялась, что ты уже выучил, что какое-то значение имеет буквально все.
Глава 7
Ким положила трубку и вышла из «кутузки» в общую комнату.
– О’кей, Стейс, тащи доску. Кев – налей всем кофе, Брайант – открой окно.
В комнате отдела чувствовался запах смерти. То ли воображаемый, то ли принесенный на одежде и обуви, сейчас он не давал им покоя.
Стейси встала на цыпочки, чтобы достать до верхней кромки доски. Там она написала «НЕИЗВЕСТНАЯ ЖЕНЩИНА» и подчеркнула эту надпись идеально прямой линией.
Ким ненавидела такую формулировку. Анонимность жертв вызывала у нее отвращение. Ведь в жизни у всех у них были имена, индивидуальность, прошлое. Они любили, боялись, ненавидели и мечтали. У всех них было свое выражение лица. Они шли по жизни, взаимодействуя с другими людьми и влияя
