где у вас тут Кораблины проживают? – осведомился Сергеев.
Старушки переглянулись.
– В сорок шестой квартире, – ответила одна в цветастом байковом халате и белом платочке.
– А вы хто ж Любови нашей будете? – поинтересовалась другая – в толстой вязаной кофте. («И как не испечется! В такую-то жару!» – подумала Катя.)
– А мы, бабушки, родственники. Дальние, – ответил Сергеев, направляясь в подъезд.
– Хахаль ейный, – скрипнула старушка, поясняя мысль другим – более глухим и недогадливым товаркам.
– Хахаль? А вторая-то хто ж? Эта, в длинной юбке, на каблучищах?
Катя поняла, что обсуждают ее, и поспешила следом за начальником Каменского розыска.
Сорок шестая квартира располагалась на пятом этаже под самой крышей. Сергеев долго звонил в обшарпанную дверь. Наконец за ней послышалась какая-то возня.
– Кто? – спросил заспанный женский голос.
– Милиция. Откройте, пожалуйста.
Прошло минуты две. Затем дверь приоткрылась. В щель выглядывала всклокоченная женщина, придерживавшая на полной груди расходившийся полосатый халат.
– Вы Любовь Кораблина?
– Ну. А что?
– Где ваш сын?
– Как где? Срок отбывает. Он сбежал? – ее глаза округлились.
Катя отметила, что женщина – босая, и еще, что у нее под халатом явно ничего больше нет. Заметил это и Сергеев, засопел.
– Я спрашиваю вас о вашем младшем сыне. О Стасике.
Женщина дернула плечом.
– Где ж ему быть? Во дворе небось шлындрает.
На скулах Сергеева заиграли желваки.
– Когда он ушел из дома?
– Да позавтракал и ушел.
«Вот те на, Ира-то обозналась, шли, значит, впустую», – подумала Катя и невольно вздохнула с облегчением: слава Богу, что этот Стасик жив.
– А вы почему не на работе? – сухо спросил Сергеев.
– Любань, кто там? Чего надо? – За спиной женщины зарокотал хрипловатый баритон, и возник его обладатель – низкорослый, кряжистый и волосатый мужик в застиранной майке и весьма нескромных плавках.
– Из милиции тут, Коля.
– Ну? – Колян уперся в Сергеева мутноватым взглядом. – Штой-то?
– Вот отчего мы не на работе, интересуются, – хихикнула женщина.
– А мы в отпуске. В бессрочном. Что ж, это теперь властью запрещается? – Колян оттер Кораблину татуированным плечом. – Зарплату не плотят, зато личной жизнью жить дают. Ну, что надо-то?
– Вы кто такой? – спросил Сергеев.
– Прохоров Николай. На слово поверите или паспорт предъявить?
– Войти позволите? – Сергеев шагнул вперед.
– Отчего ж. Только на «корочку» вашу взгляну прежде.
Он долго и придирчиво изучал удостоверение Сергеева, наконец сказал:
– Ишь ты, май-о-ор. Ну,
